Свобода уйти, свобода остаться
Шрифт:
Ясные глаза посмотрели на меня с лёгким укором:
— Если бы не был готов, не ввязывался бы в драку.
Вот как? Неужели моё благополучие для Калли важнее выручки? Не верю. Просто он очень хорошо умеет считать и понимает: от Стража, в полной мере исполняющего свои обязанности, больше доходы, чем от выгодно проданной партии железной руды из халисских копей. Но если он не прочь принести жертвы, то я намерен действовать иначе.
— Возможно, тебе не придётся что-либо терять.
Недоумённо взлетевшие вверх брови.
— Я уже сейчас могу действовать.
—
— Мне необходимо только одно: чтобы никто не путался под ногами. Этого можно добиться?
Ра-Дьен куснул губу.
— Всё можно, если действовать осторожно... Я подумаю. А пока... Руала желает видеть тебя. Вечером. На приёме.
— Тащиться во дворец? Бедному раненому человеку? Издевательство!
— Я пришлю за тобой карету.
Возмущённо фыркаю:
— Присылай уж сразу похоронную!
— Такими вещами не шутят, Рэй.
— Королевский приём меня добьёт, Калли, чем хочешь, поклянусь!
— Приглашены немногие. Только избранные. К тому же... Там будет твоя супруга.
Наис. Будет. Там. Разве мне нужен другой повод, чтобы прийти? Не нужен, и dan Советник, хорошо изучивший мои слабые стороны, беззастенчиво пользуется своими знаниями.
— Но мне надо ещё послать за новым костюмом...
— Я захватил с собой всё, что нужно.
— Заранее знал, что соглашусь?
— Ты же умный парень, Рэй, а поступки умных людей можно предсказать.
Разочарованно вздыхаю:
— Поэтому мне всегда хотелось быть дураком.
Каллас покачал головой и попытался подняться на ноги. Не получилось, и я протянул ему руку, предлагая помощь. Которая была принята с некоторым удивлением, но без промедления.
А уходя, Ра-Дьен обернулся и сказал:
— В следующий раз, когда захлестнут чувства, вспомни мои слова, Рэй: тобой никто не сможет владеть. Просто потому, что не поймёт, кем владеет.
Да уж, трудно понять! Сокровище непомерное! Бросил бы всё, к ххажьей матери, уехал бы в поместье, заперся от мира и...
— О чём говорили?
Любопытство Олдена не знает границ. В отличие от моего терпения.
— Любезный мой приятель, позволь попросить о небольшом одолжении...
Невинный тон заставил рыжего мага подозрительно нахмуриться:
— О каком?
— В следующий раз приложи немного сил и подслушай сам, а не заставляй меня пересказывать одно и то же!
Карие глаза сверкнули радостно, но слегка неуверенно:
— Разрешаешь?
— Разрешаю.
— Правда?
— Правда.
— Не передумаешь?
В этом весь Олли: уточняет детали до той степени подробности, когда от них начинает подташнивать.
— Нет.
— И ругаться не будешь?
— Радость моя веснушчатая, прекрати донимать меня по пустякам! Подслушивай, сколько душе угодно, только...
Скуластая физиономия мигом приобрела унылый вид:
— Только?
— Если входишь в курс моих дел, будь любезен принимать в них живейшее участие.
— Участие? — Больше похоже на всхлип, чем на вопрос.
— Именно! Хватит заниматься всякой бесцельной ерундой: пора начать отрабатывать жалование!
— Э... Но я ведь ещё не подслушивал?
— Откуда я знаю?
— Клянусь здоровьем моей мамочки!
— Твоя мамочка давно почила в мире.
— Ну... просто даю слово: не подслушивал!
— И что с того?
Олден довольно потёр ладони друг о друга:
— А раз я пока ничего не слушал и не слышал, я не могу участвовать... точнее, могу не участвовать в твоих делах. Правильно? Ну, я пошёл!
Я поймал его за шкирку, подтянул к себе и ласково пообещал:
— Не переживай, способ заставить тебя работать найдётся. А пока... Позови Кириан.
— Где я её найду? — Олден высвободил мантию из моих пальцев и встряхнулся, как мокрый пёс.
— В парке. Небось, уже все деревья у крыльца пообтёрла.
— А если её там нет?
— Есть! Шевели ногами!
Маг выкатился за дверь, возмущённо бурча в мой адрес очередные обиды и сомневаясь в том, что быстро найдёт указанную персону. Глупый... Кири всегда была рядом с Баллигом, значит, и сейчас шатается где-то поблизости, хоть моим телохранителям и нет надобности защищать мою жизнь на территории Приюта. Точнее, не было надобности. До недавнего времени, а теперь уже и не знаю, когда, где и чего должно опасаться.
— Вы желали меня видеть, dan?
Она появилась на пороге кабинета беззвучно: если бы я старался услышать шаги, потерпел бы неудачу. Не знаю, магия это, дар природы или что-то иное, но двигаться быстро и тихо под силу не всем. Я пробовал научиться, но только зря потратил время. А вот Кириан ещё в раннем детстве овладела искусством незаметно подкрадываться к жертве. Наверное, потому и стала искусной воровкой. А потом её саму обокрали, похитив сердце...
Всего за сутки красота смуглянки потускнела, превратившись в тень прежней роскоши: ни глаза не блестят, ни коса, хотя обычно пылающее в светильнике масло только придавало «правой клешне» очарования. Гибель Баллига не прошла мимо, ударила в самое уязвимое место. Заставила треснуть? Разбила? Тут не знаешь, что хуже: разлетевшиеся в стороны осколки ещё можно собрать и попытаться склеить, а трещину не зарастишь ничем — она может и много лет оставаться неизменной, а может расколоть сердце в самый неожиданный момент.
— Как ты себя чувствуешь?
Взгляд, такой же чёрный, как туго заплетённые волосы, вздрогнул.
— Мне следовало бы спрашивать об этом у вас, а не наоборот.
— Верно. Но ты же знаешь, какой я неправильный... Ответишь?
— Я готова исполнять свой долг.
— Отрадно слышать. Тем более, мне кое-что от тебя нужно... Но сначала пройдём туда, где нам не будут мешать.
Я шёл первым, невольно прислушиваясь к звукам позади, но Кириан ничем не выдала своего присутствия. Даже биением сердца. Зато когда вошли в кладовую, волна невидимой боли, но ясно читаемой боли едва не сбила меня с ног. Однако пока я прикрывал дверь, женщина не сделала ни малейшего движения в сторону распростёртого на столе тела, хотя больше всего на свете желала обнять его. В последний раз.