Свобода желаний
Шрифт:
Она потеряла рассудок. Ее охватило безумное, всепобеждающее стремление к оргазму, которого ничто не должно было прервать. Руки на сосках посылали волны возбуждения на клитор, который, в свою очередь, готов был взорваться, как созревший плод, под действием этого ловкого, умелого и очень эффективного языка.
Она уже готова была окунуться в эту пучину, когда достижение оргазма уже становится неизбежным, как вдруг в отражении увидела стоящего на террасе и жадно за ними наблюдающего мужчину. Хизер сразу узнала в нем пашу. Он был одет в струящееся белое одеяние, распахнутое спереди. Обеими руками он держал внушительного вида пенис, короткий, толстый и обрезанный. Сразу под этим огромным жезлом в мошонке болтались большие яйца. Умело обращаясь с пенисом, как с дубиной, он мастурбировал и смотрел, как одалиски доводят Хизер до оргазма.
– Не кричи, моя любимая пленница, – проговорил он, – на эту ночь ты моя избранная.
С последним спазмом он излился в нее. На какой-то момент она почувствовала себя придавленной весом его большого тела, но он перенес свою тяжесть на локти, улыбнулся и, взяв ее лицо в руки, заговорил.
– Ты прекрасна, – сказал он своим мягким голосом с иностранным акцентом. – Нам пора принять ванну, моя драгоценная.
Он поднялся, хлопнул в ладоши, и рабыни с поклоном удалились. Хизер осталась наедине со своим восточным властелином – его пленницей и, так он сказал, рабыней. Она не могла бы с уверенностью сказать, что эта идея пришлась ей по душе, но было несомненно, что такая власть возбуждала ее. Он был значительно старше ее, ему было за тридцать, и это тоже заводило ее. Этакий комплекс отца-любовника. Оба властные, оба играют доминирующую роль. Наверное, нет ни одной женщины, которая хоть однажды, хоть в тайне от себя, но не мечтала бы о такой темной, запретной, противоестественной связи. Ее супруг Чарльз был тоже старше, но на практике оказался несостоятельным в сексуальном отношении. О паше этого не скажешь!
Она не могла не повиноваться этому сильному, властному человеку и прошла за ним по коричневато-желтому, с белым, ковру в роскошную комнату. Чувствовалось, что при отделке этой комнаты для создания восхитительно расслабляющей атмосферы не экономили. Все цвета были выдержаны в одной гамме: ляпис-лазурь, умбра и терракота. Овальная ванна, вделанная в выложенный плиткой пол, была из бледно-зеленого мрамора с белыми прожилками. Вода вытекала из фонтана в форме раковины.
В комнате имелись углубления, уставленные бутылочками, флаконами и кувшинчиками. Хизер взяла из хрустального держателя один, потом еще один, выбирая ароматизированное масло, чтобы добавить в теплую воду. Остановив свой выбор на масле пачули, она щедрой рукой налила его и села в ванну. Она не могла понять, происходило это во сне или наяву, и это чувство усилилось, когда она увидела обнаженного пашу. Без одежды он выглядел больше, сильнее и как-то более грозным. Его чуть тронутые сединой, освобожденные от тюрбана волосы были откинуты назад и лежали коричневыми кудрями. У него были мускулистое тело, широкие плечи и грудь и узкая талия. Его ноги, как мощные колонны, поддерживали этот стальной торс. Над всем доминировал его толстый, коренастый фаллос, это мощное, всегда готовое к бою оружие. Его кожа была коричневой и испещренной венами, как корнями какого-то дерева. Лишенная своей кожаной оболочки, головка выглядела голой и блестящей. Как живущее собственной жизнью, пенис воинственно выглядывал из черной чащи лобковой растительности, эта колонна плоти с темно-красным концом. Он опять был под углом в девяносто градусов, и это, несмотря на только что произошедшее сношение. Для него это был всего лишь аперитив перед обедом, а не основное блюдо.
Паша стоял, широко расставив ноги, в свете сияния золотых и серебряных светильников, свисавших с расписных балок, у ванны, в которой сидела Хизер. Она, глядя на него снизу вверх, увидела, что его рука потянулась к яйцам, приподняла их несколько раз, как бы определяя вес, а потом начала их ласкать. Одно из них свисало ниже другого. Это были яйца зрелого мужчины, крупные, зрелые бархатистые плоды, обещающие необыкновенно вкусный сок.
Она ждала его в воде. Ее сердце билось в жаждавшей ласки груди, соски замерли в ожидании, а вагина хотела быть заполненной этим толстым королевским копьем. Он, широко улыбаясь, опустился в воду. Хизер полила его теплой, сильно ароматизированной водой и стала намыливать его тело. Особенно она уделяла внимание зоне, расположенной между его ногами. Ей доставляло удовольствие прикасаться к его нежным яйцам, к его дерзкому члену, который, казалось, был везде в одно и то же время. Где бы ее рука ни была в это время, ее ладонь всегда натыкалась на него, требующего ласки.
Паша, знаток любовных утех, лежал и громко урчал, как довольный кот, пока Хизер трудилась над его телом. Она капала ароматную воду на его грудь и живот и с интересом наблюдала, как капельки сбегают вниз и исчезают в зарослях, окаймлявших его вечно готовый пенис. Паша, закрыв глаза, глубоко дышал, расслабленный тем, что она проделывала с его телом.
– Моя новая наложница, – сказал он своим густым, глубоким голосом, гладя ее, – моя Королева Ночи! Ты доставляешь мне удовольствие. Я, может быть, женюсь на тебе, любимая.
Его рука гладила ее волосы. Когда он поцеловал ее, оказалось, что его язык был таким же толстым и мокрым, как и член. Он настойчиво проникал ей в рот, ощупывал нёбо, десны, ласкал ее орган вкуса. Это было необыкновенно, и возбуждение возросло еще более, когда его рука нащупала под водой ее половые губы. Его пальцы медленно блуждали вокруг поднявшейся головки клитора. Эти точные ласки очень опытного мужчины мгновенно завели Хизер до предела. Тогда он взял ее за руку и, озорно глядя ей в глаза, вывел из ванны. Она чувствовала слабость, у нее кружилась голова от тепла и вина, ее желающий продолжения ласк клитор ныл. Она изнывала от желания, страстно хотела, чтобы ее взял этот сильный и прекрасный мужчина.
Двери широко распахнулись, и Хизер очутилась в спальной комнате его покоев. Сначала ей показалось, что она попала внутрь золотого шара, а потом поняла, что это был свет от хрустальной люстры, висевшей у дивана.
– Проходи, Луна Моей Радости, – сказал он и провел ее в свой закрытый занавесями будуар. – Я поцелую твои прекрасные груди и наслажусь волшебным нектаром из ароматного сада меж твоих ног.
Их тела были мокрыми после ванны. Воздух охлаждал их и восстанавливал силы. Член паши был все еще в рабочем состоянии, и на его высоко поднятой блестящей головке виднелась прозрачная капелька жидкости, выделившейся в результате его возбуждения. Для паши было весьма необычным действовать в качестве ее слуги, а не наоборот, но он взял фарфоровый кувшин и смочил ладони ароматизированной магнолией жидкостью.
– Отдайся удовольствию, любимая, – сказал он, кладя свои руки на ее бархатную кожу. – Ты как молодой и нежный цветок, который ждет поцелуя солнечных лучей, чтобы проснуться и показать всю свою красоту. Когда рабыни делали тебе это, я видел, как реагировал твой любовный бутон на их прикосновения. Насколько приятнее, если я буду делать это! Позволь мне взглянуть на твое сокровище, на эту драгоценную жемчужину, что так уютно укрывается между тайных губ.
Вначале он сконцентрировал все свое внимание на клиторе. Он тер его, ласкал, нежно поглаживал, добивался того, чтобы он показался из своего капюшона. Кровь прилила к ее вагине, и все там стало алого цвета. Она трепетала от желания, от переполнявшего ее удовольствия. С жестокостью, заложенной в его натуре, он вытащил пальцы из вагины и взял в рот один из ее сосков. Доведя эту пытку до высшей степени, он сказал тихим от возбуждения голосом:
– Ты очень хочешь этого? Тогда попроси.
– О, пожалуйста! Будь милосерден! Я не могу терпеть больше!
Она полностью принадлежала его сексуальной воле, она видела его гипнотический взор, но ей было уже все равно. Ей было необходимо, чтобы ее вытащили из этого состояния, когда она была на пике возбуждения, но не могла получить оргазм без посторонней помощи. Ее сердце билось так сильно, что она думала, оно разорвется.
– Попроси меня еще раз, чтобы я сделал так, чтобы ты кончила. – Теперь он говорил более нежным тоном, его пальцы продолжали ласкать соски.
– Сделай так, чтобы я кончила, – чуть не плача, сказала она.
– Ты должна сказать это как надо. «Пожалуйста, мой повелитель, сделайте так, чтобы я кончила».
– Пожалуйста, мой повелитель, сделайте так, чтобы я кончила, – повторила она как попугай.
Уверенным жестом он протянул руку вниз и начал большим пальцем массажировать головку клитора. Оргазм был таким сильным, что она закричала от удовольствия, ее голова задергалась из стороны в сторону, а тело забилось в конвульсиях.