Сводные. Любовь вопреки
Шрифт:
Вот только вместо того, чтобы оправдываться или извиняться, эта придурочная начала так визжать, как будто это я спрятался у нее под кроватью. И все это только потому, что я, видите ли, оказался без одежды.
Похоже, она реально двинутая на голову!
Но… забавная. Этого у нее не отнять. То вопила, то смущалась, то огрызалась на меня, а потом так смешно вспыхнула, когда я ее подколол. Тут же стала тыкать в меня пальцем и нагло заявлять, будто она уже миллион голых мужиков видела и я всего лишь миллион первый.
Ну-ну, так я и поверил.
Захотелось
Но ничего из этого не произошло. Вместе этого она молчала, шумно дышала и таращила на меня свои зеленые глазищи, в которых, как в зеркале, отражались паника и любопытство одновременно. Забавно. Хоть она и терпеть меня не может, но явно заглядывается на мой торс. Пялится совершенно неприкрыто. Это даже льстило.
Шутка затянулась, и надо было уже отпустить рыжую занозу, но я почему-то медлил и продолжал вжимать ее в свое тело.
Так непривычно было трогать кого-то настолько маленького и тощего… Я всегда любил высоких фигуристых девчонок с длинными ногами и аппетитной грудью не меньше третьего размера. А эта… Какой-то кузнечик, а не девушка. Даже через эту огромную бесформенную пижаму ощущалось, какая узкая у нее спина и какие тонкие руки. И как странно и приятно она пахнет. Как будто талой водой и весенними цветами. А еще почему-то яблоками…
Тут же захотелось сунуть руку под эту уродливую пижамную кофту и проверить, правда ли рыжая настолько костлявая, как это кажется. Или все же можно найти на ней пару мягких местечек?
Если б отец не пришел, я бы, наверное, и правда ее потрогал.
Ради шутки. Конечно же, ради шутки. С чего бы еще мне к ней лезть?
***
После того как рыжая свалила к себе, я даже не пытался лечь спать, хоть и было уже два ночи. Все равно не усну, я ведь себя знаю: буду лежать, ворочаться, прокручивать мысли в голове… Засыпал я всегда тяжело, поэтому предпочитал либо тусить всю ночь, чтобы с утра рухнуть без сил, либо работать. Сегодня с первым вариантом не вышло: девочку я себе снял скучную, без огонька, хоть и красивую – так что просто трахнул ее разок и домой отправил. Ну и сам тоже поехал. А тут рыжая еще добавила мне нервов и огня… Какой уж тут сон.
Так что я смотался на улицу покурить и сел работать.
И в итоге так увлекся, что просидел за ноутбуком до утра и опомнился только, когда понял, что за окном светает. Потер покрасневшие глаза, широко зевнул, захлопнул крышку ноута и упал на кровать. Уснул мгновенно.
А проснулся, когда на часах было уже время обеда и солнце беззастенчиво светило прямо в лицо. Быстро оделся, покурил на балкончике (за это меня нещадно гоняли, но иногда я себе позволял такое), почистил зубы и вышел в коридор. Рыжая обнаружилась прямо там: она стояла возле распахнутого настежь окна и что-то увлечённо снимала на телефон. Меня даже не заметила.
Я
Осторожно подкрался к ней со спины и резко схватил за талию.
– Попалась!
Рыжая испуганно вскрикнула, взмахнула руками, телефон вылетел у нее из ладони, шлёпнулся на мраморный подоконник, прокатился по нему и, на секунду зависнув на краю, упал вниз. Прямо на улицу.
Упс.
– Мой телефон! – закричала она с каким-то диким отчаянием. – Мой! Телефон!
И рванула в сторону лестницы.
– Стой, – я удержал ее за плечо. – Серьезно думаешь, что от него что-то осталось? Там каменная дорожка под окнами. Прости, я не думал, что…
Рыжая издала странный, похожий на рычание звук, бросилась на меня и стала яростно колотить своими острыми маленькими кулачками. По груди, по плечам, по подбородку – везде, куда дотягивалась.
– Придурок! Идиот! Скотина! Козел!
Голос ее при этом срывался, а глаза подозрительно блестели.
– Эй, хватит! – я перехватил ее запястья и внимательно вгляделся в лицо. – Ты ревешь что ли? Серьезно? Из-за телефона?
– Офигеть, какой ты догадливый! – прошипела она, став похожей на кошку. На мелкую рыжую злую кошку.
– Я тебе новый куплю. Это же из-за меня твой разбился.
– Не надо!
– Почему? – удивился я.
– Потому что это не твои деньги, а твоего папочки! – буквально выплюнула она. – Косячишь ты, а оплачивает твои косяки он! Самому от этого не противно?
Я сцепил зубы. От злости аж перед глазами побелело. Как эта рыжая умудряется меня каждый раз выбешивать?
– У меня есть свои деньги, – холодно сказал я, пытаясь не показать, как сильно она меня задела.
– Откуда? – презрительно фыркнула она.
– Наркотой торгую и бордель содержу.
– Чегооо? – вытаращилась она.
– Ничего. Говорю, заработал. А как – не твое дело. Так что, едем за телефоном? Или старый пойдешь по кусочкам собирать?
Она закусила нижнюю губу, а потом бросила на меня мрачный взгляд зеленых глаз, еще блестевших от слез.
– Ладно. Поехали.
Алиса
Ник стоял у входа в дом и курил, резко и сильно затягиваясь. Сигарета в его длинных пальцах смотрелась на редкость уместно, а губы так притягательно выдыхали дым, что я невольно засмотрелась. И уже не в первый раз поймала себя на мысли, что я хочу его сфотографировать.
Но только на нормальную камеру, чтобы с портретным объективом, мягкой оптикой и правильным светом. Готова поспорить, Ник будет шикарно выглядеть, если снять его на закате с теплыми бликами в светлых волосах…
– Поехали, – прервал он мои мысли.
И пошел к белому автомобилю, который был припаркован чуть дальше его спортивной тачки. Я почувствовала себя обманутой.
– Тебе отдельное приглашение надо? – раздраженно спросил Ник, снимая машину с сигнализации.
– Мы на этом поедем? – вопросом на вопрос ответила я.