Сводный босс

Салах Алайна

Мозгами я понимаю, что мне лучше оставаться с Камиллой. Что ждёт меня в жизни с матрёшкой? Ежедневные ритуалы выцарапывания глаз, словесные перепалки и жаркое примирение во всех частях её тела? Хотя, звучит не так уж и плохо. Вот только есть парочка больших «но», не считая длинного списка мелких. Первое — это убьёт отца, который спит и видит Камиллу матерью своих внуков, а меня образцовым семьянином; и второе — стерва Сла-ва, определённо, не разделяет моего энтузиазма.

Короче, мне херово. На душе неспокойно, словно я утратил контроль над своей жизнью,

и мне это не нравится. К счастью, завтра меня ждёт деловая поездка в Сиэтл. Девки в местных барах красивые и распутные, глазом моргнуть не успеешь, как какие-нибудь близняшки начнут отсасывать тебе в два горла. Я по дурости хотел взять с собой матрёшку, только вот сейчас понимаю, что идея была тупая. Мне нужно абстрагироваться на пару деньков, чтобы напомнить младшему о том, что местный фаст-фуд тоже ничего. А то его на русском борще переклинило.

И вот здесь, кстати, вырисовывается ещё один плюс жизни с Ками — возможность безнаказанно ходить налево. Потому что с матрёшкой такой номер точно не пройдёт. Эта бешеная кошка, при малейшей попытке скосить глаза на чужие сиськи младшему шею свернёт, порубит его в фарш и фрикаделек наделает. А ещё и жрать заставит. И чтоб обязательно с улыбкой на лице. Пума оголтелая.

Плетусь в душ и смываю следы похмелья. Пока намыливаю голову, решаю, что сегодня в отцовский дом не поеду. Самолёт у меня в понедельник в шесть утра, стартану прямиком из квартиры. Русская императрица превратила мою черепную коробку в свой дворец, пора вернуть Белый дом на место.

Полдня бесцельно наматываю круги по квартире, как похмельный хомяк в колесе. Пакую чемодан и пытаюсь снова поспать. Не выходит. Желанному сну также не способствуют звонки Камиллы. Я недостойно её игнорирую, нарушая второй пункт личного кодекса «Хороший бойфренд». Когда раздаётся звонок в дверь, я уже готов разорвать любого, кто стоит по ту сторону. И этим «кто-то» оказывается Камилла.

— Ты не берёшь трубку, — извиняюще лепечет с порога. — Я волновалась и решила заехать.

Ну и мудак же ты, Гас. Совсем мозги и совесть растерял.

— Проходи, малыш, — киваю в прихожую, — я просто пытался поспать.

Не снимая туфель на высоких каблуках, Ками проходит в комнату. Это странно, потому что она лично выбирала этот долбанный элитный паркет, и всегда ворчит, когда я хожу по нему в обуви.

— Будешь чай? — спрашиваю рассеянно. Я сейчас далеко не образец гостеприимства, но, по крайней мере, пытаюсь.

— Не хочу, — отрицательно качает головой Ками. Смотрит на меня и кусает губы.

— Ты в порядке?

Кивает и дёргает пояс на платье. Оно у неё вроде халата с рюшами. Разинув рот, смотрю на открывшийся вид: там какое-то дикое полупрозрачное бельё, чулки, пояс, короче, всё как надо.

— Я пришла сказать, что не против всех твоих грязных разговоров, если они так тебе нравятся.

Встряхивает волосами, и делает шаг мне навстречу.

— Сегодня я разрешаю тебе всё, Гас.

Хлопаю глазами и рассматриваю новообращённого ангела Виктории Сикрет. Тело у Ками что надо — качественно отретушированная

версия Кейт Аптон, грудь, бёдра — всё при ней.

— Иди сюда, — мягко командую.

Слегка покачиваясь на высоких каблучищах, Ками рассекает воздух гостиной. Обвивает руками мою шею и старательно присасывается к моему рту. Немного отстраняюсь от её вакуумного напора и шепчу:

— Разденься для меня.

Девушка в сексуальном белье даёт добро делать с ней всё, что я захочу. Какой идиот откажется от такой возможности?

Через десять минут выясняется, что такой идиот есть. И имя ему Гас-младший. И стриптиз в исполнении Камиллы был не настолько плох, чтобы пытаться спрятаться у меня в заднице. Блядь, вот это позорище.

— Ты, наверное, плохо себя чувствуешь, — сочувственно произносит Камилла, поглаживая меня по плечу. — Не расстраивайся, с кем не бывает.

Вот не зря говорят, молчание — золото. Со мной, блядь, не бывает. Тупо пялюсь на свою мягкую ширинку, молясь богу Эректосу вернуть мне силы. Не хрена не помогает. Барана, что ли, ему в жертву принести?

— Ну, я, наверное, пойду, — как можно аккуратнее сообщает Камилла, словно боится, что я могу разреветься. Вот что одна осечка способна сотворить с многолетней безупречной репутацией вагинопотрошителя. Дальше только билеты в первый ряд на концерт Арианы Гранде и абонемент на восковую эпиляцию.

— Как приземлюсь в Сиэтле, позвоню, — уныло киваю.

Вот твою ж мать.

Как только Камилла выходит за дверь, беру в руку телефон и набираю матрёшке сообщение:

«С тобой всё в порядке?»

В течение пятнадцати минут пялюсь в телефон, костеря на чём свет стоит её нерасторопность, пока, наконец, не приходит лаконичное:

«Всё прекрасно».

Блядь, у меня из-за неё жизнь рушится, а у этой стервы «всё прекрасно». Ну и пошла она к чёрту. Таким слабаком, как вчера, она меня больше не увидит.

В Сиэтл я прилетаю в одиннадцать утра и после изрядной дозы переговоров с коллегами-компьютерщиками, возвращаюсь в отель. Отсыпаюсь пару часов, набираясь сил, и иду в местный бар, после посещения которого, пару раз имел многочасовой адюльтер с запахом жжёной резины.

Наваливаюсь на стойку бара и заказываю бурбон со льдом. Рецепторы матёрого хищника работают безотказно, где-то за спиной шевелится дичь. И точно, меньше, чем через минуту меня окутывает облако сладковатого парфюма, а розовая барсетка чиркает предплечье. Ну да, места же за пустой барной стойкой нет.

— Один «Космополитен», — томно воркует барсетка и встряхивает волосами, задевая ими моё лицо.

Глупо делать вид, что гепард не заметил раненую косулю, поэтому я поворачиваюсь, чтобы оценить мясо жертвы. Нормальное такое мясо. Брюнетка, никакой наращенной и увеличенной дряни на лице, макияж сдержанный, фигура хорошая. Ставлю отметку «годна» и машу бармену.

— Я оплачу.

Барсетка раздвигает губы в улыбке и делает вид, будто только что меня заметила.

— Спасибо за выпивку.