Сводный гад
Шрифт:
Сначала мне хочется отказать. А потом любопытство берёт верх. Что там за школа, интересно?
Иван на тренировке… Фантазия рисует живые картинки крепких мужских тел. Борьба у них там? Кто он там — самбист? Это в кимоно? Ммм… Как интересно!
— Хорошо, папочка.
Глава 7 — Тусовка
Припарковавшись на стоянке, смотрю в зеркало, подкрашиваю губы блеском,
— Посиди, я быстро.
— Угу… — открывает книгу на телефоне, погружается в чтение.
Брожу по первому этажу. Вечер, в "Спарте" пусто.
У кого спросить-то?
Дверь позади меня хлопает, разворачиваюсь.
Оо! Знакомые люди. Тарханов. С девушкой. Мы вместе ездили на выездную по Кембриджу пару лет назад. Он в старшей группе, я — в младшей.
— Марат, привет, — стягиваю тёмные очки.
— Привет, — кивает, чуть притормаживая и крепче прижимая девушку.
— Как мне здесь человека найти?
— Кого?
— Клименко Ивана.
— Клименко? — озадаченно переглядываются. — Нет у нас такого.
— Должен быть!
Черт… Вдруг доходит до меня. У него же, наверное, фамилия и не отцовская может быть.
— А может, и не Клименко, — хмурюсь я.
Чего делать-то?
— А можно где-то всех Иванов посмотреть? — играю я бровями.
Смеются.
— Тренировка сейчас только в большом зале идёт, пойдем, посмотришь.
Иду следом за ними.
Марат с девушкой проходят вперед. Из раздевалки вываливается толпа свеженьких после душа охренительных торсов.
Ой… Присаживаюсь на скамеечку, обмахиваясь пальцами. Вот это я удачно зашла!
— Тарханов вернулся!
— А какой жмот зажал друзьям днюху?! — мгновенно узнаю голос Ивана.
— Всe будет, пацаны! — светится Тарханов. — Прямо сейчас едем! Шашлык, бассейн под открытым небом, басы и всe самое вредное!
— Йуху!!!
— Ну-у-у… — берёт Иван с подоконника гитару. — Тогда прячьте уши девочки!
Тарханов зажимает уши своей девушке, она поспешно прячет лицо у него на груди.
— Друг наш! — декламирует артистично Иван. — Мы желаем тебе, чтобы в этом году у тебя было всё заебись!
Тунц… Тунц… Тунц…
— "А этот год новый, тот был старый! Тот был хуевый! Этот будет пиздатый! — хором орут они, колбасясь под музыку. — Тот был не твой! Этот будет твой!.."
Подняв руки вверх, "качают" в ритм. Голые торсы двигаются в унисон.
Придурки какие, — улыбаюсь я.
Их настроением захлестывает как цунами.
Хохот!
Все тискают Тарханова.
— "… Пусть взлетают фейерверки, девочки танцуют тверки, дети рвутся из пробирки…", — мурлыча и кайфуя громче всех орет Иван.
Идиоты! Прыскаю от смеха, изображая фейспалм.
Тарханов свистит, привлекая внимание. Стреляет глазами на зашедшего мужчину. Тренер, наверное.
Улыбаясь, все затыкаются, прокашливаются, шкодно и невинно хлопая глазами.
— С днём рождения, Мар, — подходит тренер, жмёт ему руку.
— Давайте с нами, Бессо Давидович.
— У меня малышня сейчас, я позже подъеду, чтобы вы там совсем-то нирвану не словили. Тренировку завтра не отменяю! — предупреждающе.
— С утра всех прокапаю Гемодезом, — строго улыбается девушка. — Вечером будут как огурцы.
Народ начинает собираться.
С лежащего возле меня мата разбирают золотые цепи, браслеты, кольца…
— Иван, — зову его.
— Яш… — толкает его симпатичный парень с татухой. — К тебе.
Иван застывает, глядя мне в глаза.
— Бери подружку с нами.
— Это сестра, — сухо.
— Ну тем более! — улыбается мне парень с татушкой.
— Не, Ромка. Ей с нами западло, — цедит гад. — Она только с золотыми тусуется!
Улыбка, которая так и прилипла к моему лицу после их плясок стекает, превращаясь в спазм.
Я стою в шоке…
— А-а-а-а… — измеряет меня взглядом его друг. — А зря! — подмигивает. — У нас весело.
Верю…
Уходит.
— Чего приехала? — застёгивает браслет на руке.
— Отец попросил, — бурчу я.
Набираю.
— Вот… — протягиваю телефон.
— Слушаю, — смотрит мне в глаза. — Недоступен? Телефон поменял. Симку старую ещё не переставил. Нет, я не могу ничего отменить. Нет. Это не обсуждается. У моего братишки днюха, я буду его поздравлять. Нет. Нет. Нет!
Упрямо и уверенно отвечает отцу на его реплики.
— Я БУДУ его поздравлять! Утром приеду, мне пора.
Скидывает, отдаёт телефон.
Стою, обтекаю. Попробовала бы я так поговорить…
— Ну, ладно, давай… — натягивает футболку. — Счастливо там вам, на вашей "вертушке".
Мстительный гад!
Уходит.
Я иду следом, на улице, застыв, смотрю, как все рассаживаются в тачки. Не такие как у меня, попроще. Но им точно на это пофигу! Им и на телегах будет по кайфу такой компанией.
Иван неожиданно оглядывается, и идёт обратно, в мою сторону.
Одумался??
А вот хрен теперь! Никуда я с тобой не поеду! — поджимаю от обиды губы.
Но он, игнорируя меня, проходит мимо. Обескураженно разворачиваюсь.
Там девочка на скамеечке. Лет семи. Плачет… Так горько и тихонько плачет, что у меня всe застывает в груди.
— Стась, ты чего?! — присаживается перед ней на корточки.
— А у меня девочки серёжки отняли… — задыхаясь, всхлипывает, — и телефон.