Сводный гад
Шрифт:
Да, после того поцелуя я со злости намекнула Алексу на то, что между нами с Арсением нечто большее, чем просто дружба, но ведь после всё объяснила. Значит, не поверил. И до сих пор не верит.
Утром решаю уехать в университет раньше Алекса, не пересекаться и дать нам обоим время подумать. Только я сама понимаю, что без Алекса уже не смогу. Я настолько привыкла, что он рядом, мне так хорошо, как будто мы две половинки одного целого. На душе настолько паршиво, что я еле передвигаю ноги. Мне ничего не хочется, кусок в горло точно не полезет, поэтому решаю только выпить кофе. Собираюсь уже
— Доброе утро, Ань, — приветствует меня и идёт прямиком к холодильнику.
— Доброе утро, — отвечаю и направляюсь к выходу.
— Что у вас вчера произошло с Алексом? Я слышал крики, — застываю на месте после его слов, пытаясь сообразить, что ответить.
— Немного повздорили, с кем не бывает, — пожимаю плечами, стараясь сохранить невозмутимый вид и лихорадочно соображая, как свернуть разговор и улизнуть, пока не заданы неудобные вопросы.
— Ань, я вижу, что между вами что-то происходит, — разворачивается в мою сторону и смотрит пристальным взглядом. — Не знаю, что, но вижу, как Алекс изменился. И, думаю, именно из-за тебя он переехал жить в этот дом.
Я пытаюсь возразить, что-то сказать, но у меня получается лишь открыть рот, как дядя Илья останавливает меня жестом руки.
— Я не в укор. И я ни в коем случае не осуждаю то, что молодые люди нравятся друг другу, что хотят быть вместе. Я буду только рад, Ань. Просто знай это, — он потирает лоб рукой, шумно выдыхает и продолжает свой монолог, потому что я просто застываю в ступоре: — Алекса ведут эмоции, он редко когда слушает доводы разума, от этого все наши с ним недопонимания. Только знай, что если он что-то считает своим, родным, тем, что ему действительно дорого, он не отступится. Дай ему шанс.
Дядя Илья подходит к кофемашине, а я стою, словно оглушённая. Значит, вся конспирация не имеет смысла, и раз уж отец Алекса догадался, значит, и мама в курсе. Тогда стоит приготовиться к монологу от нее, который будет кардинально отличаться от слов дяди Ильи.
— Алина не в курсе, — словно читая мои мысли, произносит отец Алекса, — и я пока не буду ставить её в известность, не хочу, чтобы она давила на тебя. Вы с Алексом должны сами решить, нужны ли вам эти отношения, и на что вы готовы ради друг друга, — вскидывает левую руку и смотрит на часы. — Если хочешь улизнуть до появления моего сына, советую поторопиться, — смотрит на меня и улыбается. — Вызвать тебе такси?
— Нет, спасибо. Я на автобусе, — отказываюсь и тороплюсь на выход.
Всю дорогу до университета размышляю над тем, что сказал мне дядя Илья. Я уже поняла, что Алекс, порой, не в силах контролировать эмоции, что в порыве часто говорит то, о чём жалеет. Сможет ли он измениться ради меня? А я… смогу ли от него отказаться?
До первой пары решаю зайти в библиотеку и взять пару книг для своей курсовой работы, пока там более-менее свободно от других студентов, поэтому в аудиторию захожу уже перед самым звонком. Стараясь не смотреть по сторонам, прохожу на последнюю парту первого ряда, к излюбленному месту у окна, сажусь и лишь тогда осматриваю аудиторию. Как ни странно, любопытных взглядов не так много, как я ожидала, только Вика смотрит на меня злобно с парты рядом
Алекс так и не пришёл к первой паре, что немного меня напрягает. Направляюсь к аудитории, где должна быть второй парой лекция Аиды Владимировны, поднимаюсь по лестнице на четвёртый этаж, а мысли занимает только Соколовский. А если он решил исполнить моё желание не видеть его? Сердце словно сжимает холодный обруч. А хочу ли я этого на самом деле? Нет, и я жалею о словах, сказанных на эмоциях, а судя по последним словам Алекса, он тоже.
Дохожу до пролета между третьим и четвёртым этажом, как на последней ступени меня останавливает голос:
— Думала легко отделаться? — поднимаю глаза и вижу Вику, перегородившую мне путь.
— Губанова, уйди с дороги, — вздыхаю, не желая сейчас ещё и с ней отношения выяснять.
— Это ты стоишь у меня на пути, Алекса я тебе не отдам! — её взгляд, словно у безумной, лихорадочно бегает по мне, она выставляет вперед руку, тыча в меня указательным пальцем. — Я предупреждала, что ты пожалеешь? Так что без обид, — с этими словами она толкает меня в грудь, и я чувствую, как заваливаюсь на спину, теряя опору под ногами. Машинально хватаюсь за перила, но по инерции мой вес тянет меня назад, рука соскальзывает, чувствствую дикую боль и падаю вниз.
Глава 46
Алекс
Когда я услышал, как Аня плачет, по сердцу словно ножом резануло. Какой же я идиот! Стою за дверью Ани, слушаю её рыдания, прокручиваю в голове слова, брошенные со злости, и понимаю, что она меня не простит.
Когда из окна я увидел их с Киреевым в машине, мне в кровь словно кипятком плеснули, но я старался держать себя в руках. А когда увидел, как Арсений обнял мою Аню, всё, адекватность во мне отключилась напрочь. Не помню, как оказался у машины, но увидев испуганные глаза Ани, постарался быть спокойным, насколько смог.
Чёртова ревность ела меня изнутри, её когтистые лапы выкручивали сердце, отчего здравый смысл отключился, и все доводы Ани разбивались моими словами. И я сказал то, за что готов просто отрезать себе язык. Я снова все просрал, снова обидел её. Запрещал себе думать, что это точка невозврата. Мне нужно поговорить с ней, но я понимал, что сейчас она меня не станет слушать.
Долго не мог уснуть, стоя у окна в своей комнате, несколько раз выходил и, подойдя к двери Ани, прислушивался, но каждый раз там была тишина. Спускался на кухню, снова в свою комнату — и так половину ночи.
В итоге на занятия я проспал. Заглянул в комнату Ани, но её, конечно, там не оказалось. Спустился в столовую, где завтракали отец и Алина. Раз уж на первую пару я опоздал, можно и позавтракать.
— Алекс? — вопросительно смотрит на меня отец. — Я думал, ты уже на занятиях.
— Проспал, — коротко отвечаю, наливая себе кофе и беря с тарелки пару бутербродов.
— А Аня сегодня раньше обычного уехала, — вскидываю на отца удивленный взгляд. — На маршрутке. От такси она отказалась, — добавляет отец после нескольких секунд молчания, я снова напрягся, потому что в моей голове уже мелькала мысль, что её отвез Киреев. Медленно выдыхаю, прогоняя снова возникшую ревность.