Сволочи
Шрифт:
— Хайрулла, — отвечал второй Татарин.
— Теперь будешь Николай, — приказали Евреи.
— А нам татарам одна хуй, — отвечали Татары равнодушно.
Затем Евреи поймали в овраге двух девок в полосатых штанах и привели к Русским людям Ивану и Николаю:
— Вот вам жёны ваши: Алёнушка и Марьюшка. Берите кто какую хочет.
— А нам поебать, — отвечали первые Русские люди Иван и Николай.
После этого Евреи пожали друг другу руки, завязали на подбородке пейсы, чтобы не проглотить во сне муху и легли спать мертвецким сном, ибо сильно они утомились, Русь сочиняющи.
Проснулись
Умылись Евреи, постучали в двери, вошли чинно и поклонились низко, как сами придумали: “Мир вам, хозяева дорогие”.
А в избе пасмурно: хозяева водку пьют, салом закусывают, в углу свинья храпит, а рядом с ней копошится свеженародившийся Русский мальчик Васятка с синей пятнистой жопой.
— Слышь, Микола, — говорит Иван, продолжая резать сало, — а ведь это Жыды к нам пожаловали.
— Та пийшов ты нахуй, кацап йобаный, — отвечает Микола, зевает, — а то ж я Жыдов без тебе не бачив. Гей, Жыды, гроши е?
От голоса Миколы на лавке в углу просыпается еще один совсем новый Русский человек без имени пока и без отчества, но зато с фамилией: Златокаменный, из немцев должно быть. Зевает, поправляет на носу круглые очёчки, чешет между лопатками рукояткой нагана:
— Кто такие? Документы есть? Справка об окрещении в Православную веру?
А справки-то и нет, справку Евреи забыли придумать.
Вот и расстреляли всех четверых: и первого Левитана, и второго, и Шишкина, и Тредиаковского под кудрявой берёзкой в волнистой ржи. И прошли мимо них косари в лаптях и рубахах, и пролетела над ними сиза горлица, и провыл над ними Серый Волк. И такие вокруг них раскинулись просторы, что сколько ни пей, всё мало. И столько тоски и благодати от земли Русской, что только упасть в эту землю разбитой мордой, прижать её к груди да издохнуть, до того всё хорошо придумали четыре Еврея, пусть и им тоже будет царствие небесное.
КРЕЩЕНСКИЙ СЕЗОН ДОЖДЕЙ
Крещенский Сезон Дождей
Когда в январе на улице идёт дождь, люди волокут на себе мокрые стопудовые шубы, и вода стекает с меховых шапок им за шиворот. Спросит их кто: а зачем шуба-то — удивятся: так ведь январь же, Крещение, как можно без шубы?
Однажды точно так же вымерли Динозавры. К ним подходили Млекопитающие: «Эй, — спрашивали, — Динозавры, холодища жеть, чего перьято сбросили??» «Так ведь лето», — отвечали правильные Динозавры, стуча зубами. «А, — зевали цыничные Млекопитающие, чеша волосатое брюхо. — Ну-ну».
Два крокодила только в Африке тогда выжили, да и то потому только, что в грязище отлежались.
Из остальных Динозавров тогда выжили только летучие, типа куры, которые говно клевали.
Куры вообще нас всех переживут и будут ходить с идиоцким видом по пустынному невскому проспекту, потому что, опять же, скромнее надо: клюй своё говно и не пизди.
Птица Мира
Однажды на моём балконе свила гнездо Птица Мира.
Я как-то пожалел выгрести совком для мусора это гнездо, там лежали два грязненьких яйца — одно поменьше, другое побольше. Из того, которое побольше, вылупилось очень неприятное Существо, покрытое жёсткими серыми волосами. Потом я его за какими-то важными делами забросил, а однажды выглянул на балкон — ёёёб твою мать!: висит под потолком огромное, Чорное, как ворон-невермор, но вниз головой, с красными глазами, страшное.
В общем, прижилось. Иногда гремит подоконником: водит своих баб по родным местам, типа вот моя деревня. Потом ебет их на балконе и, кажется, пожирает, потому что перьев очень много.
Про Уборщиц
Сегодня смотрел, как уборщицы с матами отскрёбывали жвачку от гранитного пола на станции гостиный двор, и подумал, что в общем-то мысль у Ленина работала в правильном направлении, только управлять государством должны не кухарки, а как раз уборщицы.
На следующий день после прихода их к власти был бы запрещён ввоз жвачки, чупачупсов и вообще всего, чем можно плеваться. За продажу семечек — расстрел на месте.
Всё остальное можно. Подстелил газетку, зарезал, уложил в пластиковые пакеты и вынес в мусоросборник. Если нигде не накапал — честь тебе и хвала. Накапал — подотри. Не подтёр — не обижайся.
Про Молодёжь
Вчера внезапно нажрался на совершенно ровном месте.
Два дня ходил, зевал, чесал выступающие части, жарко, противно. Под вечер вдруг возбудился: а вот бы сейчас винца выпить, красного и прохладного.
Выглянул в окошко: на скамейке веселятся молодые мудачки, бьют бутылки и ссут в кустах. И ржут очень неприятно: гя—гя—гя.
Немного подумав, я решил, что пиздец таким не бывает, пиздец бывает, когда душа поёт и не ждёшь от мира подвоха, так что мудачков можно вывести за скобки.
Когда я проходил мимо, они как раз рассуждали: «Вот мы, Серёга, с тобой МЫСЛИМ, а она же тёлка, она ведь дыркой своей думает».
Хорошая, мыслящая молодёжь народилась. Не жалко им страну оставить. Ну и купил, раз уж такое дело, две бутылки вина-киндзмараули, да и выжрал под интернет.
А глаза-то утром и не открываются. Я и так, и сяк — не открываются, и всё тут. Так до метро с закрытыми глазами и дошёл. На станции пионерская встала передо мной одноногая беременная старушка, а я и рад бы ей место уступить, а не могу.
Так и не уступил, вот сволочь какая.
Товары для женщин
Хожу на работу мимо магазина «Товары для женщин».
Это очень печальный магазин. В нём продают нехитрую женскую сбрую, прокладки и сальники, краски для росписи, рвотные массы для намазывания на лицо и электрические механизмы для выдирания волос из разных женских мест. Все женщины врут, будто бы они всё это покупают, чтобы нравиться самим себе.