Сволочи
Шрифт:
— Пошел! — командует Костя своим. — Тяпа, останься. Считай сумки!
По короткой лестнице пацаны поднимаются сквозь люк во чрево стратегического бомбардировщика дальнего действия.
— Чего хлебало раззявили?! — гавкнул Тяпа на подбежавших солдат. — Грузите сумки! Стоят, падлы, как дохлые!..
Солдаты нерешительно смотрят на офицеров.
— Делайте, что приказано, — говорит им подполковник.
Тяпе это безумно нравится, и он украдкой подмигивает Косте. Солдаты заполошно перегружают
...Петляков-восьмой уже взлетел в темное небо, а группа старших офицеров, проводив глазами улетающий бомбардировщик, воззрилась на подполковника.
— Ерофеев! — сказал один в кожаной куртке и брюках с лампасами. — Ты у нас кто?
— Как «кто»?! Начальник особого отдела, товарищ генерал...
— Так вот, потрудись объяснить мне, что это была за разрисованная шантрапа?!
Подполковник недоуменно пожал плечами:
— Это вы меня спрашиваете?..
ВЫСОТА 8000 МЕТРОВ. СКОРОСТЬ 450 КИЛОМЕТРОВ В ЧАС
На высоте в фюзеляже очень холодно...
Кутались, кто во что горазд. Костя подошел к кормовой турели, спросил стрелка, лежащего в теплом комбинезоне у крупнокалиберного пулемета:
— Эй, летчик... А потеплее нельзя сделать?
— Я не летчик, я — стрелок.
— Один хрен. Позови начальника.
— Не «начальника», а «командира», — снова поправил Костю стрелок.
— Я же тебе сказал, что мне — один хрен! Скажи, старший группы зовет!..
Стрелок включил СПУ — самолетно-переговорное устройство, насмешливо оглядел замерзшего Котьку, сказал в ларингофон:
— Командир! Я — эф-три, кормовой... Тут с вами поговорить хотят. Жалуются, что холодно.
Из кабины летчиков пришел командир корабля. Тоже в теплом комбинезоне, коротких американских унтах. Сказал стрелку:
— Пока тебе делать нечего — волоки моторные чехлы. — И повернулся к Косте: — Они хоть пованивают бензином и маслом, зато стеганые. Закутаетесь по двое, и на боковую.
— Нам сколько лететь? — спросил Костя.
— Часов восемь. Правда, будем еще садиться на аэродром подскока в Адреанополе на дозаправку.
— Это твоя головная боль. Нам до фонаря. Мы спать будем. Только чехлы давай...
— А вон уже несут... Тебе сколько лет-то?
— Как говорил один клевый старик, «много будешь знать — не успеешь состариться», — улыбнулся Костя. — А правда, что вы еще в начале войны уже Берлин бомбили?
— Правда. И Кенигсберг тоже.
— Ну вы даете!.. — восхитился Котька-художник.
— Я смотрю — вы тоже, — с уважением сказал командир корабля.
— За час до цели разбуди нас, пожалуйста.
— Слушаюсь, ваше благородие! — усмехнулся командир.
...Спустя несколько минут
ПАСМУРНЫЙ ДЕНЬ. ЗАИЛИЙСКИЕ АЛАТАУ. ДИВЕРСИОННАЯ ШКОЛА
Павел Петрович сидит за столиком на складе, разглядывает комсомольские билеты улетевшей «восьмерки». Складывает их в стопку. В дверях склада возникает Вишневецкий:
— Чем занимаешься, Паша?
— Да вот, гляжу все... — И Павел Петрович ладонью раздвигает стопку билетов по столу, словно колоду игральных карт.
С комсомольских билетов на Вишневецкого смотрят фотографии Кости Чернова, Тяпы, Принца, Бабая, Зайца, Шкетяры, Кучера, Окуня...
— Не имей я к этому прямого отношения — в жизни бы не поверил, что такое возможно, — глухо проговорил Вишневецкий.
— Я тоже... — И Павел Петрович одним движением ладони сдвинул все комсомольские билеты в одну стопку.
Да так и оставил свою ладонь на ней...
В НОЧНОМ НЕБЕ СТРАТЕГИЧЕСКИЙ БОМБАРДИРОВЩИК ПЕ-8...
Летит во тьме гигантская машина. Посверкивают на консолях плоскостей навигационные огоньки — красный и зеленый...
...Валяются на полу фюзеляжа пустые парашютные сумки. Сидят напряженные пацаны в полном боевом снаряжении: комбинезоны, тяжелые горные ботинки, шлемофоны с очками...
На комбинезонах приторочены и пристегнуты бухты манильского троса, молотки, скальные крючья, карабины, «шмайсеры», пояса со взрывчаткой, запасные рожки с патронами, пистолеты, боевые ножи... А поверх всего — парашютная подвесная система и сам парашют ПЛ-3 чуть ли не под задницей.
— Все всё помнят? — спрашивает Костя Чернов.
Пацаны утвердительно кивают головами. Один вытащил из брезентового пояса двухсотграммовую шашку тола, втискивает в технологическое отверстие шашки тоненький взрыватель — ТАТ-8. Отрезает ножом десять сантиметров бикфордова шнура, вставляет во взрыватель, для крепости прикусывает взрыватель зубами, чтобы зажать кусочек бикфордова шнура...
— Эй, Кучер!.. — кричит ему Костя. — Совсем охренел?! Ты прямо здесь нас всех взорвать хочешь?!!
— Не трухай, Художник! — кричит ему Кучер. — Я аккуратненько. Чтобы потом внизу не мудохаться!..
И засовывает уже снаряженную толовую шашку обратно в пояс. Открывается дверь кабины пилотов, выходит командир. Несколько секунд потрясенно разглядывает преображенных пацанов, говорит:
— На подходе. Через двадцать минут — цель. Приготовьтесь.