Свой путь
Шрифт:
– Ой!
Ирга изменил своему привычному стилю – высоким сапогам на шнуровке, кожаным штанам и черной рубашке. Он был в элегантных коричневых брюках и белой (!) рубашке. Длинная челка, обычно спадавшая на глаза, зачесана и уложена с помощью геля. Обнаружился вдруг высокий лоб. Голубые глаза не глядели теперь ехидно, а смотрели весело и задорно.
– Ты это...– сказал полугном.
– Я уже все получил – бляху на стенку повесить и пять золотых, что, по мне, куда существеннее. Попросил голову не делать официального мероприятия, чтобы меня потом как курьера не использовали. Я же все-таки
– По тебе не скажешь,– сообщила я, облизывая липкие от сока пальцы.
Ирга проследил за моими действиями взглядом и сказал:
– Так я что, перед тобой на колени пасть должен?
– А что, есть что сказать?
– Конечно, есть.
– Правда? – Я почувствовала, как ушам стало горячо.
У Отто отвисла челюсть, сок опять потек по бороде, но он этого не замечал – смотрел на некроманта выпученными глазами.
– Да! – радостно сказал Ирга.– Положить тебя себе на колени и по заднице хворостиной: не лезь инферну в лапы, не лезь инферну в лапы!
Горячо стало уже и щекам, и, размахиваясь для оплеухи, я услышала, как смеется Отто.
Четвертый курс
Глава 1
Страдания по фигуре
Иногда... ладно, буду откровенной,– часто так хочется быть красивой. Ловить на себе восхищенные взгляды. Слышать, как вслед присвистывают мужчины. Ощущать зависть женского пола. Ах, как же повезло в жизни красавицам!
Острое желание приукрасить свою ничем не примечательную внешность достигло апогея во время пребывания на концерте для высокопоставленных гостей, из которых наш ректор намеревался вытянуть пару-тройку тысяч золотых на нужды Университета. Самые популярные и талантливые студенты демонстрировали на сцене свое искусство, а студенты попроще, которым не удалось отвертеться от присутствия на концерте, тоскливо изображали из себя благовоспитанных и квалифицированных будущих магов, которым можно доверить выполнение любого дела.
Мы с Отто старательно хлопали после каждого номера, хотя изящные танцы похожих на нимф и фей местных красавиц вызывали у меня острое чувство неполноценности, а демонстрация силы и умений добрых молодцев заставляли захлебнуться от зависти к тем, кому эти молодцы улыбаются в свободное от учебы время.
Наконец душившие меня чувства потребовали выхода.
– Отто,– прошипела я.– Почему мы не выступаем на этой сцене сегодня?
– Гм...– полугном почесал косматую бороду.– Наверно, потому, что нам далеко до этих образцово-показательных любимчиков преподавателей.
– О чем ты говоришь? Посмотри на нее.– Я махнула головой в сторону сцены.– Это же Фролла. У нее одна извилина в мозгу, да и та пунктиром! Какая она любимица?
– Для медиумов мозги не нужны. Главное – повторять то, что тебе дух говорит. Зато посмотри на ее улыбку! А фигура! Твоя, конечно, мне нравится больше, ты такая аппетитная.
Подавив в себе приступ ненависти к своему обжорству, я поинтересовалась:
– Значит, если сравнить меня, талантливую умницу, и эту тупоголовую худющую красавицу, она лучше?
– Кое в чем ты ее превосходишь,– хмыкнул полугном.– В скромности.
Я надулась, и остаток концерта предавалась страданиям по поводу своей внешности.
– Не грусти,– сказал Отто.– Пойдем лучше пива выпьем. После двух кружек ты станешь относиться к миру проще.
Я вздохнула. Какое уж тут проще!
Летние каникулы я провела дома, где старалась впрок наесться маминых коронных блюд, прежде чем перейти на привычное студенческое питание: в успешные дни – пиво и колбаса, в неуспешные – компот, каша и сухари. Поэтому по возвращении обнаружилось, что оставленный в общежитии гардероб мне тесен. Не утешало даже искреннее восхищение лучшего друга моими хомячьими щечками. Уже две недели я мучилась от одышки, поднимая свою раскормленную тушу на третий этаж общежития к себе в комнату. Мне отчаянно хотелось вернуться к прежнему состоянию средней упитанности, но разохотившийся желудок требовал еды в огромном количестве, отказать ему я была не в силах.
– Ола, Отто, привет! Я так давно вас не видела.– К нам плавно подплыла Томна, первая общежитская модница.– Так занята последнее время – то подготовка к концерту, то показ мод. А у вас как дела?
– Потихоньку,– сказала я, рассматривая Томну. Ее худенькая фигурка теперь стала еще тоньше.
– Тебя что, в орочьих каменоломнях держали? – озвучил Отто мои мысли.– Там, говорят, не кормят вообще.
Томна вздернула носик:
– Я и не думала, что ты поймешь. В этом сезоне мода на очень худеньких. Нужно соответствовать.
– У короля новая любовница – эльфийка? – спросила я.
– Нет, фея. Я две недели назад была в столице и видела,– гордо сказала модница.
Феи – тонкие, словно бесплотные создания, обладательницы крыльев, похожих на стрекозьи, знатоками считались очень сексуально привлекательными. Может, потому что в людских поселениях феи появлялись очень редко, а может, потому что знатоки были щуплыми мужичонками.
– Кстати,– соседка по общежитию рассматривала мою фигуру,– мне кажется, ты очень поправилась.
Я промолчала.
– Не хочешь попробовать новую диету? – загорелась Томна.
Я отрицательно покачала головой.
– Она не выдержит диеты,– ответил за меня Отто.– Ей легче страдать и в унынии пожирать пончики килограммами.
Я вздохнула, попрощалась с Томной и поплелась к выходу.
– Ола?..– Исходя из логики появлений Ирги в моей жизни меня ждут не самые лучшие деньки.
Спасибо, судьба, ты очень добра сегодня.
– Ну что?
– Давно не видел, поздороваться хотел.
– Она не в настроении,– сообщил мой личный секретарь.– Переживает из-за лишних килограммов. А мы еще и Томну встретили, видел, какая она фигуристая стала? Так что, Ирга, не советую попадаться под горячую руку.
– Лишних килограммов? – некромант оглядел меня, пожал плечами и сказал:
– А мне нравится. Ложишься головой такой женщине на живот и спишь, как на мягкой подушке под мерное бурчание перевариваемых в кишках калорий. Опять же, в голодные времена можно долго не кормить. Одно плохо – когда помрет от ожирения, гроб тяжело на кладбище нести. Придется тратиться еще на одну пару грузчиков. И гроб большой заказывать. И яму боль...