Свой путь

Руда Александра

– Нет,– огрызнулся Ирга.– Я просто по улице шел.

– Вот и шел бы себе дальше,– сказала я.– Чего приставать?

– Замерзнешь, заболеешь и умрешь,– заявил Ирронто.– И попадешь ко мне на стол как учебный материал для некромантов. Вот тогда я уж натешусь в свое удовольствие!

Я вздрогнула, представив себе эту картину, и побежала по улице.

– Он мне в отцы годится! – плакалась я Лире этим же вечером.– А я была в него влюблена!

– «Ольгерде – девушке с грустными и влюбленными глазами»,– прочитала вслух подруга посвящение на книге.– Почерк какой красивый!

–

Он же эльф,– сказала я.– Старый.

– Да нет, по их меркам он очень молодой,– заметила соседка, рассматривая книгу.– Это он у себя Университет закончил. Пока книгу начал писать, пока к вам поступил... Лет семьдесят – восемьдесят.

– В дедушки годится! – обхватила я голову руками.

– Да ладно тебе! Как он, по-твоему, должен был себя вести? Сказать: «Девочка, я вижу, ты в меня влюблена, но я старше тебя в четыре раза?» А ты бы пошла и повесилась. Вон у нас в Доме Исцеления недавно откачивали такую жертву первой любви. А сейчас ты для него в самом соку. Вон даже поцеловал!

Я поднесла руку к губам и решила не признаваться, что это был мой первый поцелуй.

– И вообще,– сказала Лира.– Вон у нашего короля новой любовнице пятнадцать лет. Ты уже перестарок по сравнению с ней.

– Все мужики – козлы,– резюмировала я.

– Ты не оригинальна в своем умозаключении,– зевнула подруга, кидая мне книгу.

Ловкость рук никогда не была моим достоинством. Книга угодила мне в живот, я обняла ее двумя руками, села на кровати и задумалась. Не знаю, какое колдовство вложил эльф в свой поцелуй, но то, как я разговаривала с Иргой, меня удивило. Я была такой смелой! Я вздохнула и принялась читать, борясь с желанием перелистывать страницы, не вникая в содержание. Как ни странно, многие положения начертательной магии, изложенные в книге, мне были знакомы – их объясняли на занятиях. Но то, что в огромной аудитории казалось скучным, в книге Элувириэля было так интересно изложено! Он как будто разговаривал со мной, как будто строчки книги предназначались только для меня. Иногда я делала перерыв в чтении, вспоминая сцену на заснеженной улице. О Эл! Ты поймешь, что не зря подарил мне эту книгу!

На следующий день я попросила у преподавателя Бефа, который вел у нас начертательную магию, разрешения заниматься вечерами в аудитории – для большинства чертежей требовалась большая площадь, оптимально защищенная от негативных последствий неумелого рисования. Он согласился, тем более что моя успеваемость по этому предмету оставляла желать лучшего.

С тех пор я каждый вечер чертила. Плакала, разглядывая свои кривые линии, стирала мел и опять чертила. Когда совсем не оставалось сил, я вспоминала заснеженную улицу и поцелуй, пахнущий мятой. И снова чертила.

Конечно, учебу в полном объеме никто не отменял. Поэтому спать стало некогда.

Я ходила злая и все время пыталась где-то вздремнуть. Пару раз меня кто-то пытался зацепить, но я огрызалась настолько удачно, что сама себе удивлялась.

Наконец-то линии стали получаться. Я заметила, как Лира тайком подливает мне в чай энергетическую настойку, и решила чертить меньше, а спать больше.

Однажды поздно вечером я зашла в аудиторию, где постоянно занималась. Большое пространство пола, на котором чертились линии, прекрасно просматривалось со столов для студентов, которые стояли на возвышении. Я сначала чертила чертеж, а потом поднималась наверх и смотрела,– все погрешности сразу же были видны.

Я зажгла огоньки и разложила на преподавательском столе свое задание на сегодня. Наверху что-то зашуршало. Я испуганно схватила большую линейку на манер меча.

– Кто там? Выходи, а то...

– Эй, воительница! – знакомый голос заставил меня сожалеть о том, что я не смогу добросить линейку наверх.– Ты что здесь делаешь?

– Я делом занимаюсь в отличие от некоторых,– сказала я, стараясь не смотреть на пляшущие по стенам тени.– Продолжайте, я вам мешать не буду.

Я взяла в руки мел и с равнодушным видом принялась чертить. Наверху возились и хихикали. Меня это ужасно раздражало, но я старалась не подавать виду.

– Ну, Ирга! – раздался обиженный женский голос.– Я не могу так! Она там смотрит.

– Да ничего она не видит.– Гулкое эхо гуляло по пустой аудитории.– Ола! Ты же нас не видишь?

– Отстаньте от меня, а?

– Вот видишь,– попытался успокоить девушку некромант, но, видимо, ему это не удалось.– Ола, а ты не могла бы почертить где-нибудь еще?

– Нет,– любезно ответила я.– А вы не могли бы... это самое делать где-нибудь еще? Мне только эта аудитория подходит.

– Мы уже начали,– сказал Ирга.

– Я тоже.– Я сделала вид, что крайне увлечена работой.

Через некоторое время девушка, кутаясь в плащ, спустилась вниз.

– У тебя сердца нет! – заявила она мне.

Я пожала плечами.

– Ты гнусная старая дева! – недовольная любовница искала, чем бы меня побольнее уколоть.– Тебе не дано понять, как это прекрасно – находиться в мужественных и ласковых руках. Ты сухая и холодная деревяшка. И вообще никому не нужная половая тряпка.

– Ага,– согласилась я, заканчивая чертеж.

– Даша! – крикнул сверху Ирга и побежал вниз, но было поздно. Я проговорила заклинание и хлопнула в ладоши.

Огромная клыкастая морда появилась на месте чертежа. Она увеличивалась и увеличивалась в размерах. Девушка испуганно закрыла руками лицо и тоненько завизжала.

Ирга черной молнией пролетел мимо меня, на одном дыхании подхватил девушку на руки и вышвырнул в коридор. Захлопнув двери, он повернулся к морде лицом и прокричал заклинание. Морда уменьшилась, но не исчезла.

Я сидела на полу и с интересом наблюдала за его действиями.

Наконец парню удалось затолкать морду обратно в чертеж и деактивировать линии.

– Ты!..– повернулся Ирга ко мне. Он тяжело дышал, лицо блестело от пота.– Ты! Ты хоть понимаешь, что ты сделала?

– Что? – спросила я.

– Ты вызвала демона! Очень кровожадного к тому же. Если бы он вырвался – съел бы нас и не заметил! – Ирга встряхнул меня за плечи.– Разве можно бестолковым первокурсникам такое делать? Или у тебя совсем мозгов нету?

Я болталась в его руках как тряпичная кукла. Мне было больно и обидно. Я вздохнула, собравшись с силами, и спросила: