Шрифт:
Компромисс всегда обходится дороже, чем любая из альтернатив.
"Чудовище отловили в тот момент, когда оно, прикусив язык, с вожделением откручивало предохранительный клапан редуктора ВВД [*] осторожное, как на минном поле, миллиметр за миллиметром оно крутило, останавливалось, прислушивалось ухом и опять крутило, внимательно наблюдая за всем этим малюсенькими, остренькими человеческими глазенками.
С
Воздух высокого давления.
Прежде чем войти, подумай, чем ты можешь быть полезен.
Любые совпадения имен, фамилий и должностей персонажей с реальными людьми являются абсолютно случайными и совершенно непреднамеренными. Чего нельзя сказать о некоторых происходящих в книге событиях.
Пролог
Брошенные в огонь старые фотографии стали закручиваться в трубочку, издавая едва слышимое потрескивание.
Снимки тридцатилетней давности, с коричневатым отливом, на которых тогда еще бодрый мужчина слегка за пятьдесят, в кителе капитана третьего ранга, стоял в обнимку с молодой женщиной у пирса, и совсем древние фото вихрастого подростка, сделанные до войны в ателье маленького приморского городка, были опасны лишь в комплекте. Хоть лица юнца и солидного мужчины были очень похожи, да и качество изображения оставляло желать лучшего, сохранялся риск того, что современные методы компьютерного моделирования выявят разницу по сорока восьми контрольным точкам и бездушный электронный агрегат выдаст резюме о том, что представленные на снимках отрок и улыбающийся кап-три – два разных человека. И тогда конец.
Закономерный финал карьеры раскрытого агента внешней разведки – руки оперативников на плечах, негромкое «Не надо дергаться!», быстрое ощупывание всех складок одежды, предложение сесть в неприметную машину, стоящую совсем рядом, подчеркнуто вежливое обращение на допросах, одиночная камера, объектив под потолком, замаскированные по углам микрофоны, ловящие каждый вздох, дежурящие сутки напролет высококлассные врачи, готовые в любую секунду оказать помощь, буде задержанный захочет свести счеты с жизнью.
И предложения о сотрудничестве, разумеется…
В которые не верит ни одна из сторон, но которые являются обязательным атрибутом любого разговора контрразведчиков с арестованным противником.
В спецслужбах большинства стран уважают своих врагов. Потому никогда даже голоса не повысят, не говоря уже о том, чтобы применить к задержанному меры физического воздействия. Будут вести многочасовые беседы, склонять на свою сторону, демонстрировать доказательства, предлагать исполнить любое пожелание по условиям содержания, взывать к здравому смыслу, угощать отменно приготовленным кофе и сигаретами именно той марки, которую предпочитает раскрытый агент, рассказывать анекдоты и веселые случаи из контрразведывательной практики, выражать готовность немедленно пригласить посла соответствующей страны, дабы арестованный мог ходатайствовать о защите своих интересов адвокатом-соплеменником. И параллельно – анализировать все нюансы поведения «гостя», по нескольку раз прокручивая перед собранной комиссией психологов видеозаписи разговоров.
Если повезет, то через два-три года агента могут обменять [1] .
Причем не обязательно на такого же, как он, разведчика, попавшегося при провале канала связи или засветившегося при контролируемой вербовке. Обменять могут на межправительственную договоренность о разделении рынка, на отказ от каких-либо претензий по территориальному или иному вопросу, на обещание о сотрудничестве в важной для обеих стран области. Вариантов обмена не счесть, всё зависит от готовности сторон идти на компромисс.
[1]Существуют так называемые «агенты жизни», которых правительство иностранной державы признает за своих и старается обменять, и «агенты смерти», от которых отказываются. В данном случае речь идет об «агенте жизни» (здесь и далее – примечания автора).
Но рассуждать о том, что не все еще потеряно и провал не означает фатальный исход, могут те, у кого впереди есть хотя бы десять – двадцать лет жизни.
Когда человеку за восемьдесят, каждый день становится подарком от Бога.
И тратить немногие оставшиеся дни на отсидку в камере, пусть даже очень комфортабельной, отнюдь не хочется…
Сидевший у небольшого костерка старик поворошил палкой угли, подбросил немного хвороста и отправил в огонь тонкую пачку пожелтевших от времени листов бумаги с выцветшим машинописным текстом.
Глава 1
Как-то лирик Генрих Гейне утопил бумажник в Рейне…
…Мальков запрыгнул на ящик, схватил картечную пушку, развернулся, подобрал упаковку с десятью дополнительными зарядами, на корточках прошел по узкому проходу между двумя здоровенными контейнерами, быстро проскочил площадку, с которой вниз уходил широкий и длинный пандус и которая неплохо простреливалась сразу с трех точек, добежал до выступа в стене, спрятался в тень, выпустил по навесной траектории три гранаты, убив прячущуюся под лестницей Кристину, и рванулся к оснащенной оптическим прицелом винтовке, рядом с которой лежали пачки патронов.
Но Тоша оказался хитрее, чем предполагал Егор.
Пока последний бежал за снайперкой на маленький пятачок прямо над бассейном с кислотой, его главный противник добил раненых Варксом Сахарка и Космонавта, добавил к своему боезапасу пачку из двенадцати ракет и вылетел с центральной палубы через секунду после того, как Егор миновал хорошо освещенный и потому весьма опасный участок возле подъемников.
Над головой у присевшего Егора взорвался ослепительный голубой шар, выпущенный Гошей из его лазерной винтовки.
– Врешь, не возьмешь! – Мальков сжал зубы и отпрыгнул под защиту бетонной стены.
В центральном зале раскатился грохот взрыва «Спасителя».
Судя по всему, неугомонный Добрый Димыч опять добрался до своего любимого оружия и засадил сверхмощную ракету прямо в центр занятых взаимным уничтожением участников боя.
Егор развернулся и бросился бежать вдоль стены, к проходу.
Когда он был готов свернуть на пандус, ведущий аккурат к нагромождению ящиков в центральном коридоре, из-за укрытия справа выскочил Варке и попытался поразить Малькова двумя гранатами из осколочной пушки. Егор подпрыгнул, трижды выстрелил в Варкса, с удовлетворением заметив, что все пули попали в цель, и дернулся влево, уходя от летящей шрапнели. Варке упал на одно колено, скользнул вбок, готовый пригвоздить Малькова к стене, буде тот хоть на полсекунды остановится, но тут его голова отлетела, снесенная с плеч синим лазерным лучом, и на пол шмякнулся пустой, залитый кровью шлем.