Свояк Сергей Сергеевич
Шрифт:
Потом мылись женщины.
А мужчины в это время сидели за бутылкой "калгановой" и… поругались. Свояк начал опять хвастаться, как у него складно все получается в жизни… И вдруг стал упрекать Андрея в неумении жить.
– И телевизора даже нету?
– Нету.
– Ну-у, слушай, ты уж совсем какой-то малахольный мужик. Неужели уж телевизор нельзя купить?
Андрей обиделся.
– Не все же профессорское жалованье получают…
– Но телевизор-то можно купить!
– Да на кой он мне… нужен-то? И "Фиат"
– Как?
– Так. Узнаешь.
– Нет, как? Мм?
– Перелобаню разок, и все.
– Да?
– А чего ты?.. Приехал, понимаешь, только и слышно: это нехорошо, то не нравится!.. Я тебя не звал сюда. А приехал – значит, помалкивай. И будь человеком.
– Значит, ты предлагаешь так: даже если я увижу недостаток, все равно я должен говорить, что это хорошо? Да?
– Я виноват, что в лавке нет шампанского? Для чего оно здесь шампанское-то? У нас его сроду никто не пьет.
– Я тебе не про шампанское, а про телевизор замечание сделал. Я могу и "калгановой" выпить.
– А у тебя, например, комбайн есть?
– Какой комбайн?
– Обыкновенный, которым жнут.
– Зачем он мне?
– Вот так же и мне телевизор не нужен, как тебе комбайн. Но я же не делаю тебе замечание, что у тебя комбайна нет…
– Но телевизор-то – это же первая необходимость! У тя же сын растет: вместо того чтобы огороды шерстить по вечерам, он будет телевизор смотреть.
Андрей помолчал.
– Вон у меня лук репчатый есть – целые вязанки висят… Хочешь?
– Нет, ты все-таки малахольный. Не обижайся, конечно… Андрей долго смотрел, не мигая, на свояка.
– Еще раз обзовешь… вот видал? Сразу между глаз закатаю.
– Да? – свояк оживился. – А ты знаешь, что моя правая срабатывает еще до того, как я успею сообразить. Вот видишь – нос? – Он нажал пальцем на свою кнопку. – Сломан… Отчим сломал. Ты знаешь, как мы его с братом катали, когда подросли? Как хотели… Бывало, подойду, о так от – рраз!
Сергей Сергеич хотел показать, куда он бил отчима, потянулся, но неожиданно сработала правая Андрея – свояк слетел со стула и громко заматерился.
– Я ж те показать хотел! От паразит-то, в душу тя, в печень, понимаешь!.. В рот пароход! – Свояк сидел на полу, тер лоб ладонью, а другой махал в воздухе, объяснял: – Я же те хотел показать, а ты думал…
– Два молодых оглоеда – на старого человека, – сказал Андрей. Ему стало совестно, что поторопился: он в самом деле решил, что свояк хочет его ударить, когда потянулся с кулаком. – И не стыдно?
– Ты же не знаешь, как он нас молотил! Ты же…
В это время в сенях стукнула дверь – свояк вскочил с пола и быстро-быстро заговорил:
– Андрюха!.. В рот пароход! Молчи! Мы – сидим, пьем "калгановую"… Ничего не было! Понял? А то я горю, понял? Она мне,
Когда сестры вошли в избу, свояки чокались.
– А-а! – закричал Сергей Сергеич. – С легким паром!
– Ты, я смотрю, уже полегчал? – миролюбиво заметила Роза. – Ничего?
– Все в порядке, все в порядке, – поспешил Сергей Сергеич. – Спроси свояка.
– Все в порядке, – подтвердил Андрей.
– Чего нас-то не ждете, – упрекнула Соня. Но так, проформы ради упрекнула: у женщин было преотличное настроение.
Скоро все четверо дружно пели за столом. Запевал свояк тонким, дрожащим голосом… И при этом закрывал глаза и мелко тряс головой.
Я знаю, меня ты не ждешьИ писем моих не читаешь…Все подхватывали:
Встречать ты меня не придешь,А если придешь, не узнаешь.Ох, встречать ты меня не приде-ешь…Андрей не знал слов и поджидал, когда разок споют свояк и Роза, а потом уж со всеми вместе грустно гудел. Ему очень нравилась песня, и он в душе очень жалел, что ударил свояка.
А на другой день свояк выкинул шутку, которую Андрей не понял до конца, не понял – зачем?
Андрей возвращался вечером с работы… Свояк ждал его у ворот на скамеечке. Увидев Андрея, он встал, сунул руки в карманы брюк и очень самонадеянно опять прищурился. Спросил:
– Ну что, малахольный?.. Отработал?
Андрей ушам своим не поверил.
– Ты опять? – с угрозой протянул Андрей.
– Следуйте за мной, гражданин! – И свояк пошел, не оглядываясь, к сараю.
– Чего ты? – не двигался с места Андрей.
– Иди, кому говорят? – прикрикнул свояк. – Действительно, малахольный.
Андрей оглянулся – никого в ограде нет. Он пошел к свояку. Вид его не обещал ничего хорошего. Свояк распахнул дверь сарая… А там, на плахе, масляно поблескивая смазкой, лежал… лодочный мотор. Новенький, только из сельмага. Свояк пнул его носком ботинка.
– Бери, ставь на лодку.
– Как?..
– Говори "спасибо" и уноси, пока я не раздумал? Понял? Дарю.
– Как же так? – все не мог понять Андрей. Свояк засмеялся, довольный.
– Вот так… Чего рот разинул? От малахольный-то… Бери – твой!
– Он же дорого стоит, – сказал Андрей. – Куда к черту…
Сергей Сергеич подошел к Андрею, больно – со злинкой – похлопал его по щеке.
– Бери… Я их не таких десяток могу купить. Помни Серьгу Неверова! Пошли.
Когда Андрей переступил порожек сарая, свояк Сергей Сергеич вдруг запрыгнул ему на спину и закричал весело: