Священная книга оборотня
Шрифт:
Он махнул рукой.
– Осознание является пищей Орла? – переспросила я.
– Да, – сказал Александр. – В это верили маги древнего Юкатана.
Все-таки какой еще мальчишка, подумала я с нежностью.
– Глупый. Это не осознание является пищей Орла. Это Орел является пищей осознания.
– Какой именно Орел?
– Да любой. И маги древнего Юкатана тоже, вместе со всем своим бизнесом – семинарами, workshop'ами, видеокассетами и пожилыми мужественными нагвалями. Все без исключения является пищей осознания. В том числе я и ты.
– Это как? – спросил он.
Я взяла у него сигару и выпустила облако дыма.
– Видишь?
Он проследил взглядом за его эволюцией.
– Вижу, – сказал он.
– Осознаешь?
– Осознаю.
– Оборотень – как это облако. Живет, меняет форму, цвет, объем. Потом исчезает. Но когда дым рассеивается, с осознанием ничего не происходит. В нем просто появляется что-то другое.
– А куда осознание идет после смерти?
– Ему нет надобности куда-то идти, – сказала я. – Вот ты разве идешь куда-то? Сидишь, куришь. Так и оно.
– А как же рай и ад?
– Это кольца дыма. Осознание никуда не ходит. Наоборот, все, что куда-то идет, сразу становится его пищей. Вот как этот дым. Или как твои мысли.
– А чье это осознание? – спросил он.
– И это тоже является пищей осознания.
– Нет, ты вопрос не поняла. Чье оно?
– И это тоже, – терпеливо сказала я.
– Но ведь должен…
– И это, – перебила я.
– Так кто…
Тут до него, наконец, дошло – он взялся за подбородок и замолчал.
Все-таки объяснять такие вещи в отвлеченных терминах трудно. Запутаешься в словах: «В восприятии нет ни субъекта, ни объекта, а только чистое переживание трансцендентной природы, и таким переживанием является все – и физические объекты, и ментальные конструкты, к числу которых относятся идеи воспринимаемого объекта и воспринимающего субъекта…» Уже после третьего слова непонятно, о чем речь. А на примере просто – пыхнул пару раз дымом, и все. Он вот понял. Или почти понял.
– Что же это все, по-твоему, вокруг? – спросил он, забирая у меня сигару. – Как в «Матрице»?
– Почти, но не совсем.
– А в чем разница?
– В «Матрице» есть объективная реальность – загородный амбар с телами людей, которым все это снится. Иначе портфельные инвесторы не дали бы денег на фильм, они за этим следят строго. А на самом деле все как в «Матрице», только без этого амбара.
– Это как?
– Сон есть, а тех, кому он снится – нет. То есть они тоже элемент сна. Некоторые говорят, что сон снится сам себе. Но в строгом смысле «себя» там нет.
– Не понимаю.
– В «Матрице» все были подключены через провода к чему-то реальному. А на самом деле все как бы подключены через GPRS, только то, к чему они подключены, – такой же глюк, как и они сами. Глюк длится только до тех пор, пока продолжается подключение. Но когда оно кончается, не остается никакого hardware, которое могли бы описать судебные исполнители. И никакого трупа, чтобы его похоронить.
– Вот тут ты не права. Это как раз бывает сплошь и рядом, – сказал он убежденно.
– Знаешь, как сказано – пусть виртуальные хоронят своих виртуалов. Погребающие и погребаемые реальны только друг относительно друга.
– Как такое может быть?
Я пожала плечами.
– Погляди вокруг.
Он некоторое время молчал, размышляя. Потом хмуро кивнул.
– Жаль, не было тебя рядом, чтобы объяснить. А теперь уж чего… Жизнь сделана.
– Да, попал ты, бедолага, – вздохнула я. – Двигай теперь точку сборки в позицию стяжания Святаго Духа.
– Смеешься? – спросил он. – Смейся, рыжая, смейся. Глупо, я не спорю. А ты сама в Бога веришь?
Я даже растерялась.
– Веришь? – повторил он.
– Лисы уважают религию Адонаи, – ответила я дипломатично.
– Уважают – это не то. Ты можешь сказать, веришь ты или нет?
– У лис своя вера.
– И во что они верят?
– В сверхоборотня.
– Про которого лорд Крикет говорил?
– Лорд Крикет только звон слышал. И то недолго. Он о сверхоборотне не имел никакого понятия.
– А кто это – сверхоборотень?
– Существует несколько уровней понимания. На самом примитивном это мессия, который придет и объяснит оборотням самое главное. Такая интерпретация навеяна человеческой религией, и главный профанический символ, который ей соответствует, тоже взят у людей.
– А что это за главный профанический символ?
– Перевернутая пятиконечная звезда. Люди ее неправильно понимают. Вписывают в нее козлиную голову, так что сверху получаются рога. Им лишь бы черта во всем увидеть, кроме зеркала и телевизора.
– А что эта звезда значит на самом деле?
– Это лисье распятие. Типа как андреевский крест с перекладиной для хвоста. Распинать, конечно, мы никого не собираемся, не люди. Здесь имеется в виду символическое искупление лисьих грехов, главный из которых – неведение.
– И как сверхоборотень искупит лисьи грехи?
– Он передаст лисам Священную Книгу Оборотня.
– Что это за книга?
– Как считается, в ней будет раскрыта главная тайна оборотней. Каждый оборотень, который ее прочитает, сумеет пять раз понять эту тайну.
– А как эта книга будет называться?
– Я не знаю. И никто не знает. Говорят, что ее названием будет магическое заклинание-пентаграмматон, уничтожающее все препятствия. Но это просто легенды. У понятия «сверхоборотень» есть истинный смысл, который не имеет никакого отношения ко всем этим байкам.