Священный камень

Касслер Клайв

Трюйт дал швейцару на чай десятку, взял ключ-карту от но­мера и пошел ко входу. Стеклянные двери автоматически разъ­ехались в стороны. То, что Трюйт увидел за ними, заставило его остолбенеть. Было такое впечатление, что внутрь комплекса поместили уголок дикой природы.

Сразу у двери виднелась рукотворная речка, неторопливо несущая свои воды, по которым катались на небольших лодках люди. Слева вдалеке Трюйт разглядел других, карабкающихся по склону искусственной скалы. Со скалы сыпался снег, кото­рый, достигая ее основания, уходил

в специально предназна­ченное для него отверстие. Трюйт восхищенно покачал головой.

Дойдя до столика службы информации, он спросил сотруд­ника:

— Как мне пройти к ближайшему бару?

Тот показал вдаль.

— Сразу за Стоунхенджем, сэр, справа.

Трюйт дошел до выстроенной в натуральную величину мо­дели Стоунхенджа. Искусственное солнце на куполе стояло в точке летнего солнцестояния, и тени от камней сложились в одну стрелку, идущую в центр. Найдя дверь в бар, оказавшийся сооружением из толстых досок с соломенной крышей, Трюйт вошел в полутемное помещение.

Бар представлял собой реконструкцию старинного англий­ского придорожного трактира. Дойдя до стула, сделанного из дерева, кожи и кабаньих клыков, Трюйт уселся и поглядел на барную стойку. Она представляла собой цельный брус дерева, огромный, весом, наверное, с мусоровоз.

В баре было пусто, и буфетчица сразу же подошла к нему.

— Грогу или медовухи, мой господин? — спросила она.

Трюйт на мгновение задумался.

— Думаю, медовухи.

— Правильный выбор, — ответила женщина. — Для грога не­много рановато.

— Мысли читаете, — ответил Трюйт, глядя, как буфетчица достала бокал и начала наливать в него напиток из деревянной бочки, стоящей позади нее.

Она была одета в костюм служанки, и полная грудь едва не вываливалась из широкого выреза. Поставив бокал перед Трюйтом, барменша слегка поклонилась и вернулась за стойку. Сидя в полутьме, Трюйт потягивал медовуху и размышлял о человеке, которому пришла в голову мысль создать этот рукотворный парк чудес. И о том, как вломиться к этому человеку в офис.

— Сколько я вам должен? — спросил буфетчицу Трюйт.

— Могу записать вам на счет, — предложила женщина.

— Лучше расплачусь наличными.

— Спецпредложение, утреннее, — сказала буфетчица. — Один доллар.

Трюйт положил на барную стойку пару купюр, прошел через полутемный бар к двери и вышел наружу.

Свернув влево за Стоунхенджем, он оказался в величествен­ном атриуме. Вдалеке виднелась седельная канатная дорога, ве­дущая к вершине горнолыжного спуска, закрытой клубящимися облаками. Проходя мимо подножия, где стоящие на лыжах люди ожидали своей очереди на подъемник, он поглядел, как пара других скатываются вниз, вздымая клубы искусственного снега, на вид почти не отличающегося от настоящего. Пройдя дальше, подошел к справочной и спросил:

— У вас есть карты отеля?

Мужчина улыбнулся, достал из-под стола карту и отметил их местоположение фломастером.

Трюйт подал ему свою ключ-карту.

— Как мне найти свой номер? — спросил он.

Сотрудник прокатил карту через ридер и поглядел на экран компьютера. Потом снова взял карту и сделал отметки на полях фломастером.

— Спуститесь по Реке Мечты на лодке до Совиного Каньона, вам надо будет сойти у штрека номер семнадцать. Потом сесть на лифт номер сорок один, который и доставит вас на нужный этаж.

— На словах выглядит просто, — ответил Трюйт, забирая кар­ту и убирая в карман ключ-карту.

— Вам туда, сэр, — махнул рукой сотрудник.

Пройдя от справочной метров тридцать, Трюйт очутился у рейлинга, идущего вдоль берега реки в сторону лодочной стан­ции. Там ожидали пассажиров покачивающиеся на воде каноэ. Они были прикреплены к тросам, наподобие кабинок карусели, и кружили по реке по всей территории отеля. Трюйт забрался в первую же лодку, глянул на пульт управления и ввел штрек но­мер семнадцать. Откинулся на спинку сиденья. Через мгновение каное рванулось вперед и понеслось через каньон со стенами из искусственного камня.

Когда каноэ автоматически остановилось у пункта назначе­ния, Трюйт вылез на берег и пошел в сторону расположенных в ряд лифтов. Найдя сорок первый, он поднялся на этаж и, пройдя но длинному коридору, очутился у двери своего номера.

Внутри номер был украшен в стиле шахтерского городка. Стены обшиты потертыми деревянными панелями, стыки ко­торых были закрыты жестью. У стены стоял посеревший книж­ный шкаф, в котором виднелись старые книги, а у другой сте­ны расположилась оружейная стойка с закрепленными на ней бутафорскими винтовками «Винчестер». Рама кровати была из кованого железа, и она была застелена чем-то, похожим на старое стеганое одеяло. У Трюйта возникло впечатление, что он перенесся в прошлое.

Подойдя к окну, он распахнул занавески и уставился на па­нораму Лас-Вегаса, словно стараясь убедиться в том, что мир снаружи остался тем же самым. Потом закрыл занавески и по­шел в ванную. Хотя она тоже была отделана в старинном стиле, в ней был гидромассажный душ и ультрафиолетовые лампы для загара. Ополоснув лицо водой, Трюйт вытерся полотенцем и вернулся в комнату, чтобы позвонить Хэнли.

— Хикмэн в состоянии устроить крупную операцию, — ска­зал он, когда Хэнли взял трубку. — Это совершенно точно. Этот

его отель — что-то невероятное. Как тематический парк с игро­выми автоматами.

— Хальперт все еще работает над его досье, — ответил Хэн­ли. — Но этот человек скрытен. Ты еще не придумал план, как обыскать его офис?

— Пока нет, но уже в процессе.

— Будь поосторожнее, — напомнил ему Хэнли. — Хикмэн очень влиятелен, и нам не надо шума, если выяснится, что он ни при чем.

— Залезу и вылезу настолько тихо, как только смогу, — от­ветил Трюйт.

— Тогда удачи, мистер Фелпс.