Священный любовник

Уорд Дж. Р.

— Это — изумительно, — тихо сказала она. — Когда я рядом с тобой, кажется, все теряет свое значение. Все, кроме…

Он подошел к ней.

— Я знаю.

Когда он приблизился, она посмотрела на него.

— Ты собираешься поцеловать меня?

— Если позволишь.

— Нам не следует, — сказала Кормия, положив руки ему на грудь. Но не для того, чтобы оттолкнуть. Она вцепилась в его рубашку, словно в спасательный круг. — Мы не должны.

— Верно. — Он заправил локон за ее ухо.

Отчаянное желание попасть в нее любым способом,

закоротило в его мозгу. Фьюри стоял перед ней, и охватившие его чувства представляли собой саму его сущность, основные потребности мужчины.

— Это может быть личным, Кормия. Можем быть только ты и я.

— Личное… мне это нравится. — Она подняла подбородок, предлагая ему желаемое.

— Мне тоже, — прорычал он, падая на колени.

Кормия казалась озадаченной.

— Я думала, ты хотел поцеловать меня…

— Хочу. — Обхватив руками ее лодыжки, он скользнул ладонями вверх и вниз по икрам. — До смерти.

— Но почему тогда…

Он нежно раздвинул ноги Кормии, и, Боже благослови эту мантию, ткань распахнулась на две половинки, показывая ему все: ее ноги, бедра и расщелину, в которой он так нуждался.

Фьюри облизал губы, скользнув руками по внутренней стороне ее ног, медленно и без колебаний раздвигая их. С эротичным стоном, Кормия откинулась назад, предоставляя ему пространство, заверяя его, что она не возражает, что готова для этого так же, как и он.

— Ляг на спину, — сказал Фьюри. — Ляг на спину и вытянись.

О, черт… Кормия была нежной для него, как сливки. Она откинулась назад, ложась на стол.

— Так?

— Да… именно так.

Пробежав ладонью по ноге Кормии, он положил ее ступню на свое плечо. Поцелуи начались с ее икры, следуя по пути, проложенному руками, поднимаясь все выше и выше. Остановившись на середине бедра, он еще раз убедился, что она на самом деле согласна. Кормия смотрела на него широко раскрытыми, зелеными глазами, пальцы замерли у ее губ, дыхание с трудом вырывалось из легких.

— Ты не против этого? — хрипло спросил он. — Потому что как только я начну, будет сложно остановиться, и я не хочу пугать тебя.

— Что ты собираешься сделать со мной?

— Тоже, что и ты прошлой ночью сделала своей рукой. Только я воспользуюсь ртом.

Она застонала, закатывая глаза.

— О, Дева Правая…

— Это значит да?

— Да.

Он потянулся к поясу мантии.

— Я позабочусь о тебе. Доверься.

И, черт, да, он так и сделает. Какая-то его часть знала с абсолютной достоверностью, что он доставит ей удовольствие, даже если никогда этого и не делал.

Развязав пояс, Фьюри раздвинул полы мантии.

Ее тело открылось его взору, начиная с высоких, крепких грудей и плоского живота, заканчивая восхитительными бледными губами ее естества. Когда его рука опустилась на ее сердцевину, Кормия представляла собой рисунок, который он сделал накануне: сексуальная, женственная, впечатляющая… только она была из плоти и крови.

— Господи…

Боже. — Его клыки пульсировали во рту, напоминая, что он давно не питался. Когда из горла вырвался звук, требование и мольба одновременно, он не знал, какая часть стона была вызвана ее плотью, а какая — ее кровью.

Но, разве это имело значение?

— Кормия… Ты нужна мне.

Она раздвинула ноги, и такого подарка он никогда еще не получал: когда она открыла себя еще немного, он увидел розовую плоть, к которой так стремился. Она уже блестела.

Он добавит к ней еще влаги.

Зарычав, Фьюри нырнул вниз, касаясь губами самой сущности ее тела.

Они оба вскрикнули. Когда Кормия запустила пальцы в его волосы, он схватил ее бедра, продвигаясь еще глубже. Она была такой теплой под его губами, теплой и влажной, и, целуя ее по-французски, он делал ее еще теплее, еще более влажной. Она стонала, и инстинкт завладел ими, заставляя его упиваться ее плотью, а ее — вращать бедрами.

Боже, эти звуки были невероятными.

Вкус был еще лучше.

Фьюри взглянул на ее живот, а потом на груди, испытывая желание добраться до тугих сосков. Протянув руки, он нежно ущипнул их, потом приласкал большими пальцами.

Она выгнулась, и он почти кончил от этого. Это было уже слишком.

— Двигай бедрами быстрее, — сказал он. — Пожалуйста… Боже, двигай бедрами навстречу мне.

Когда ее таз начал подниматься, он вытянул язык. Позволяя ей получить то, что она желает, используя его плоть, чтобы удовлетворить себя. Но он недолго выдержал в таком положении. Ему нужно было стать еще ближе. Обхватив ее бедра ладонями, он прижался к ней всем лицом, от подбородка до носа, она стала всем, что он пробовал, чувствовал, знал.

А потом настало время для серьезных вещей.

Он двинулся выше и начал непрерывно касаться вершины ее плоти, удостоверившись по ее задыхающимся стонам, что нашел правильное место. Когда бедра Кормии начали вздыматься в нарастающем ритме, он протянул руку, чтобы успокоить ее. Она вцепилась в предложенную им ладонь так сильно, что от ее ногтей остались метки, но это было превосходно. Фьюри хотел носить отметки в форме полумесяцев и на своей спине… и заднице тоже, когда он будет погружаться в Кормию.

Он хотел быть на ней, внутри нее.

Он тоже хотел ее отметить.

Кормия знала, что с ее телом происходит то же, что происходило с телом Праймэйла днем ранее. Надвигающийся шторм, настойчивость, которую она испытывала, ревущий в ней жар говорили ей, что она была там же, где находился Праймэйл.

На грани.

Праймэйл был огромен между ее бедрами, его массивные плечи широко раздвигали ее бедра. Его изумительные разноцветные волосы рассыпались по ее бедрам, а рот располагался на ее сердцевине, губами напротив губ, скользкий язык на ее влажных складках. Все это казалось восхитительным, пугающим и неотвратимым… и только его рука спасала ее от полного потрясения.