Священный огонь
Шрифт:
Она выбрала одни из самых больших сетевых ворот Сан-Франциско, затаила дыхание и проследила за паролем Мартина Уоршоу. Стена точно обрисовала очертания ее пальцев в перчатках, как чудовищную черную глиптику на фоне серой фактуры.
Следы померкли, занавес вновь сделался небесно-синим. После этого ничего особенного не произошло.
Однако маленький тахометр показывал, как в глубине Сети возникали непонятные процессы и что-то забурлило. Миа терпеливо ждала.
Через восемь минут тахометр исчез. Стены уплыли в звездную тьму, затем стремительно переместились в полномасштабный виртуальный ряд. Миа поняла, что попала в офис архитектора. Там стоял большой стол из материала под дерево,
Виртуальный офис, изображенный на дисплее не без иронии, должен был походить на офис обычного архитектора. Строители реально существующих зданий, в противоположность виртуальным архитекторам, настаивали на своей тесной связи с осязаемым миром. Поэтому свои эскизы создавали из органических материалов, грифельных досок, мелков, чертежной бумаги и шпагата. Их можно было потрогать руками. Она не нашла в офисе ни одного экрана с данными. Если, конечно, не считать, что все виртуальное оборудование было экраном данных.
Между сложным дворцом памяти Мартина Уоршоу и этой выбранной наугад маленькой кабины с занавесом имелись серьезные расхождения. В сравнении со скругленными стенами углы виртуальной комнаты выглядели довольно противно. Особенно вздутости их виртуальных искажений. Наверное, подражание не могло решить вопрос, где следует настелить полы. Обводки пола изгибались в низких углах экрана вроде увязшей в болоте и медленно тонущей лодки.
В ложном окне на одной стене промелькнул поддельный сад, и его очертания были просто чудовищны. Деревья превратились в дрожащие смутные пятна, в кошмарные видения, тронутые радиацией под чуждым солнечным светом, плотным, будто сыр. Сам офис, видимо, гордился виртуальными растениями в горшках, но их большие листья казались жесткими и безжизненными, как противни с рифленым дном.
Миа обернулась и осторожно осмотрела виртуальный офис. Слева на стене висела фотография в массивной раме. На ней было запечатлено огромное многоэтажное здание. Очевидно, полномасштабный план дворца памяти. К фотографии прилагались пространные подписи с неясными сбитыми шрифтами. Дворец выглядел громадным, вычурным и мог испугать кого угодно. Миа почувствовала себя так, словно развернула рождественский подарок и обнаружила нечто несуразное, вроде пыхтящего локомотива. Виртуального чертика из табакерки, отапливаемого тоннами угля.
Она повернулась к центру комнаты. На столе красовалась лишь одна фотография в рамке. Миа сделала несколько шагов и попыталась приблизиться к виртуальному столу, не подходя к нему вплотную. Она вытянула руку и схватила фотографию. Поверхность перчатки сильно пострадала – на ней появились царапины и темные пятна.
Взаимодействие оказалось крайне неудачным. Неудивительно. Вне всяких сомнений, все это виртуальное окружение было зашифровано, расшифровано, снова зашифровано, анонимно передано через спутники и кабели, проэмулировано в чужой компьютерной среде с помощью плохо подходящих и устаревших протоколов, а затем воспроизведено по давно умершим графическим стандартам. Но хуже всего, что само место было старым. В отличие от обычных помещений, виртуальные здания не старились, но время сказывалось на них тонким налетом увядания, совсем как на их хозяевах. Маленький, игрушечный столик в углу явно начал разрушаться, и если на него
Однако дворец не был мертвым. Откуда-то выползла маленькая виртуальная ящерица и заскользила по стене. Судя по этому признаку, обеспечивающие порядок правила по-прежнему действовали и пробивались сквозь темные пятна дворцового кода.
Миа решительно взяла в руки фотографию и подняла ее над столом. Изображение как будто вырвалось из рамки и перескочило на стену кабины с занавесом. Оно бросилось навстречу Миа и предстало перед ней панорамой в ярко-красных пикселях, размером с отпечатки пальцев. Миа мигнула, положила снимок на место и долго глядела на него сквозь мембрану своего веера на запястье. Предметы, до которых можно было дотронуться, гораздо лучше обозначались графически, чем непонятный склад вещей на стенах кабины.
В рамке была еще одна ее фотография: молоденькая Миа Зиеманн сидела на старом красном диване в таком же красном, правда новом, купальном халате и читала журнал. Ее стройные босые ноги лежали на кофейном столике. Волосы Миа были мокрыми. На полу валялась всякая всячина – пакеты с чипсами, кассеты, кроссовки. Юная Миа, по-видимому, не знала, что ее фотографируют. Она выглядела расслабленной, была погружена в чтение журнала, ничего не замечала вокруг.
Очередное напоминание о Мартине. Его посмертный сигнал будущей владелице дворца. Миа выдвинула ящик виртуального стола. Он был пуст. Она сунула туда фотографию и захлопнула ящик. Потом обследовала второй, в нем лежали ножницы, бумага, ручки, магнитофонная лента и булавки. Миа несколько раз безуспешно пыталась дотянуться до виртуальных ножниц. Потом она обшарила третий ящик и достала оттуда коробочку с цветными мелками.
Она вынула кусок бледно-зеленого мела и повернулась к грифельной доске на дальней стене. Когда она двинулась к ней, доска стала скатываться в рулон, на который наткнулись ее пальцы в перчатках, а виртуальный мел внезапно удлинился. Он то улетал за поверхность доски, то выскакивал из нее, совсем как Алиса, попавшая в Зазеркалье. После значительных усилий Миа смогла нацарапать дрожащей рукой короткую фразу. Она написала первые пришедшие ей в голову слова:
МАЙА БЫЛА ЗДЕСЬ
И нарисовала мальчишескую рожицу с носом-картошкой, а рядом маленькую девочку с выбивающимися из-под шапочки кудрями. Потом Миа случайно уронила на пол виртуальный мел. Он с шумом упал и куда-то укатился. Она принялась искать его с помощью веера на запястье и почувствовала, что ее сильно укачивает. Миа отсоединила наладонник, откинула занавес и вышла наружу.
Сплюнув скопившуюся слюну с привкусом желчи, она отстегнула веера на запястье и отложила их в сторону. Стянула с рук перчатки, разлетевшиеся на узкие полосы, и швырнула их в мешок для мусора. Для первой попытки она сделала более чем достаточно. Если она когда-нибудь вновь проникнет во дворец Уоршоу, то воспользуется какими-нибудь более совершенными перчатками для работы с данными, – они лежали у нее на работе, – и какими-нибудь приличными наглазниками.
Миа почувствовала, что ее тошнит. Она также ощутила смутное разочарование. Скорее всего, ее обвели вокруг пальца. Ей сделалось грустно от чувства беззащитности и одиночества.
Она направилась вниз по петляющему проходу, заваленному деталями Стюартовой коллекции. Тяжело вздохнула и старалась объяснить себе случившееся. Миа минула склад с новыми машинами. В дальнем конце здания она повернула и двинулась назад. Теперь ей стало лучше. Ходьба всегда помогала Миа.
– Поезжай со мной в Европу, – громко сказала какая-то женщина.