Священный вертеп
Шрифт:
Жестокий, мстительный, высокомерный Джулиано вызывал всеобщую ненависть римлян.
Его избрание восприняли как народное бедствие. Он отлично знал о чувствах, которые внушал окружающим, но ему было глубоко безразлично, вызывает он симпатию или отвращение. Власть была в его руках — это все, что ему было нужно.
Вначале он не прибегал к методам Александра шестого, не убивал представителей знати, а пытался дипломатическим путем перетянуть их на свою сторону. С этой целью он выдал свою дочь Фелицию за одного из Орсини, а другую, которую ему родила его сестра, обвенчал с Антонием Колонна.
В отношении мелких итальянских княжеств он вел
Кроме того, Юлий потребовал вернуть города и замки тем сеньорам, которые вновь овладели своими конфискованными землями после смерти бандита Александра шестого.
Могущественные князья и сеньоры отказались выполнить его требования. Решительнее всех возражала Венецианская республика, заявлявшая, что не отдаст папе ни одной пяди своих земель, не заплатит ни одного медяка в виде подати или налога, под каким бы предлогом они ни взимались. Заносчивый папа пригрозил, что низведет Венецию до положения рыбацкой деревни. Понимая, что армия его недостаточно сильна, для того чтобы без посторонней помощи наложить узду на честолюбие венецианцев, он обратился за помощью к европейским монархам. Он предал отлучению дожа Лоредано, Совет десяти и весь народ Венеции, разрешил захватить их корабли, имущество и забирать или продавать — как кому заблагорассудится — женщин и детей.
В булле, содержавшей отлучение, он потребовал от Венеции прислать ему в назначенный день ключи от нескольких городов.
Вместо того чтобы подчиниться, Совет десяти принял энергичные меры против публикации папской буллы на территории Венеции. Взбешенный папа направил легатов к своим союзникам, требуя ускорить военные действия, и стал готовиться к войне.
Несмотря на свой преклонный возраст, надев каску и латы, он сам возглавил войска.
Одержав ряд легких побед, он захватил Перуджу и Болонью, с триумфом вступил в эти города, предав жителей мечу и огню. Превосходный метод представителя той религии, которая призвана проповедовать мир! «После одержанных побед, — рассказывает историограф Людовика двенадцатого, — святой отец, бряцая доспехами и считая себя по меньшей мере Тамерланом, решил напасть и на остальных повелителей Европы. Семидесятилетний хвастун, которому военные подвиги были так же к лицу, как танцы монахам, объявил войну французам».
В борьбе против слабоумного Людовика двенадцатого он, соблюдая церковные традиции, без стеснения прибегнул к предательству. Он отправил в Геную (уроженцем которой был) своих эмиссаров, чтобы подстрекнуть генуэзцев к восстанию, пообещав им поддержку от имени папы. Генуэзцы, доверившись его слову, подняли мятеж и прогнали французских офицеров. Но Людовик двенадцатый без труда подавил восстание. Тогда Юлий второй, вопреки данному слову, не только не пришел на помощь генуэзцам, а, напротив, со всем рвением помог королю расправиться с мятежниками.
Так первосвященники держат свое слово, если оно не приносит им прибыли.
Мы не будем останавливаться на интригах воинственного папы, вынуждавшего Венецианскую республику уступить апостольскому престолу города, которые она отказалась отдать. Он натравил императора Максимилиана против французского короля, убедив его, что Людовик двенадцатый стремится поработить Италию, а затем предложил свое посредничество в их ссоре. В результате его козней был подписан договор о создании лиги против Венецианской республики, причем ему удалось склонить на свою сторону ряд княжеств, с помощью которых он рассчитывал раздавить Венецию.
В результате Венеция оказалась окруженной одновременно с трех сторон — Францией, Германией, испанскими и папскими войсками, впереди которых попрежнему гарцевал на коне
ЮЛИЙ ВТОРОЙ.
Осуществив свои замыслы — оставив Венеции лишь незначительную часть ее владений,
— Юлий второй внезапно изменил свою политику, обвинил своих союзников в расправе с Венецией, разорвал узы, связывающие его с лигой, и приказал Людовику двенадцатый возвратиться во Францию. Глупый монарх поспешил повиноваться его приказу.
До самой смерти Юлий второй вел непрерывные войны. Вступив в союз с Фердинандом Католиком, он долго боролся против Людовика двенадцатого, который в конце концов отказался быть марионеткой в руках римской курии. Затем, когда французы были изгнаны из Италии, он объявил поход против Испании, вступив в союз со швейцарцами, которые сколотили тридцатитысячную армию. Договор был подписан, но, к счастью для народов, воинственный честолюбец Юлий второй скончался.
Его сразила дурная болезнь, которая уже несколько лет держала его на краю могилы. Тело его давно было покрыто страшными язвами, что не мешало ему иметь любовниц и любовников.
Их борьба за счастье быть фаворитом папы нередко приводила к смертельному исходу. Например, кардинал Павии, льстивший себя надеждой оказаться главным фаворитом, в один прекрасный день был публично обвинен герцогом Урбино, племянником его святейшества, в том, что пытался продать Болонью французам. «Ложь, — ответил кардинал Павии, — клеветник хочет лишить меня милости святого отца».
Кардинал Павии действительно занимал положение главного фаворита в гареме Юлия второго и весьма гордился этим. Герцог Урбино, взбешенный тем, что его намерения разоблачены, поклялся отомстить кардиналу Павии. На следующий день, встретив ехавшего верхом кардинала, он на глазах свиты проломил ему голову шпагой.
Избавившись от соперника, герцог надеялся занять его место в сердце святого отца.
Но расчет не оправдался. Обезумевший от скорби Юлий второй не переставал оплакивать утрату своего любимца, и герцогу Урбино пришлось на некоторое время скрыться.
Мы могли бы привести бесконечное число примеров злодеяний Юлия второго: многие писатели того времени, историки, поэты-сатирики мужественно разоблачали в своих произведениях преступные деяния этого изверга, прославившегося неумолимой жестокостью и сверхчеловеческой разнузданностью.
Этот отец всех христиан обходился со своими детьми как настоящий палач: захватывая какой-либо город, он с величайшим удовольствием уничтожал не только его защитников, но и вообще всех жителей обоего пола, не принимавших участия в борьбе. Ему доставляло неизъяснимое наслаждение зрелище пожаров, насилий и избиений.
Во время войны Юлия второго с Людовиком двенадцатым римляне осмелились добиваться свободы: они начали изгонять из города своих угнетателей — церковников. Узнав об этом, Юлий во главе огромного отряда, состоявшего из испанцев, поспешил усмирить мятежников. Он перебил около пятнадцати тысяч граждан и, возможно, перебил бы больше, если бы военные действия не вынудили его прекратить это занятие.