Святая Грета
Шрифт:
— Почему это так важно для тебя… сейчас?
— Потому что я видела Дракона!
— Успокойся… Это — задача для взрослых людей… Хочешь еще воды?
— Нет! Разве ты не понимаешь? Им уже все равно! Они не отличают черного от белого! Главное для них — это война!
— Тебе надо поспать…
— Ну что ты такое говоришь, Клайс! Как мне спать, если там ничуть не лучше, чем здесь! Здесь везде одно и тоже… Стоит мне закрыть глаза — и я вижу Зло… Стоит мне их открыть — и я вижу все то же Зло… И я не знаю, что мне
Он лег рядом, прижал ее к себе, зарываясь лицом в ее волосы.
— А я? — прошептал Клайс. — А Пол? Ты уверена, что Зло — повсюду?
— Я не знаю… Я знаю лишь то, что нет хрустальных дворцов…
— Они есть, — улыбнулся Клайс. — Просто за них надо сражаться. Спи… “Они” придут еще не скоро.
— Да, — согласилась Грета. — Я успею поговорить с Иесусом.
— Поговорить… с кем?
Но Грета уже засыпала.
Если идти по закрытой дороге сквозь клочья тумана, она обязательно приведет в логово Дракона.
Главное — это не оглядываться и не смотреть по сторонам, потому что иначе мужество может оставить, а воля обязательно пропадет.
Под ногами опять хрустели кости, тускло светились глазницы крошечных черепков. Здесь лежали все те, кто ходил на битву со Злом и не вернулся, Грета ступала по костям таких же, как она. Чтобы поговорить с Монстроборцем Иесусом, надо вначале встретиться с Драконом, это она знала наверняка. Поэтому она ступала по костяной дороге, сжимая в руке цепь с распятием. Так было не очень страшно.
Дорога поднималась вверх, и вот стены тумана отступили. Стали видны яркие звезды. Грета остановилась. Она опять стояла на той самой поляне. Ветер унес последние клочья тумана, стало светло. Звездный свет преобразил местность, он почти уничтожил следы взрывов и остатки танковой брони. И вдруг, неожиданно, Грета увидела “Архангел”. Крейсер летел совсем низко и был чудовищно огромен. За ним тянулся шлейф жирного дыма.
“Архангел” был расстрелян ракетами, из оплавленных пробоин вырывалось пламя.
“Мне надо попасть туда,” — догадалась она. — “Я точно знаю, что Иесус находится там.”
Наверное, это был хороший сон, потому что все ее желания сбывались. Стоило ей пожелать, как “Архангел” с загробным скрежетом рухнул с небес к ее ногам. Радиоактивная пыль взметнулась и осела мерцающим потоком, и Грета побежала вперед, торопясь поскорее добраться до одной из пробоин. Металл обшивки дышал раскаленным жаром. Наверное, это был всего лишь сон, но больно было по-настоящему. Она подпрыгнула, уцепилась за рваный металл, и ее руки неожиданно вспыхнули. Она закричала.
Пальцы спеклись с расплавленной сталью. “Архангел” дрожал, как раненое животное, издавая мучительный скрежет. “Архангел” умирал.
— Иесус! — закричала Грета. — Помоги мне!
Слезы текли по ее лицу и тут же испарялись, потрескивали волосы. На ней загорелась одежда.
Извиваясь, как ящерица, Грета поползла вверх по тягучему металлу, оставляя на нем следы. Она чувствовала себя, как муха, попавшая в кипящую смолу, она завязала в обшивке крейсера все глубже и глубже. Она больше не звала Иесуса, ей хватало воли ровно настолько, чтобы остаться внутри своего сна.
А потом она вдруг окончательно поняла то, что знала уже довольно давно.
Что никакого “Архангела” нет. Что она ползет вверх по чешуе Дракона. Что нет никаких миссионеров, пронзающих пространство, а есть лишь спецчасти, призванные покорить весь мир во имя Иесуса.
И тогда она увидела Его, стоящего на краю пробоины в лучах искуственного света.
Он протянул ей руку. Она схватилась за Его пальцы — и Дракон исчез. Исчезло все, кроме Его голоса.
— Ты хотела меня видеть? — спросил Монстроборец. Он очень устал, Грета догадалась об этом по его тяжелому дыханию. — Зачем?
— Потому что я должна увидеть твое лицо! — крикнула она. — Потому что если у ТЕБЯ нет лица, это все!.. Понимаешь, все!
— Мне жаль, — вздохнул Монстроборец. — Но у меня больше нет лица.
— Я могу тебе помочь? — Грета вглядывалась в сияние, пытаясь разглядеть хоть что-то.
Бесполезно…
— Понимаешь, — сказал ей Монстроборец, — мне невозможно помочь, да и не стоит этого делать…
У этого мира слишком много грехов.
Я должен умирать каждый день.
Иначе мир погибнет.
ПЯТНИЦА
Всю ночь по подоконнику барабанил дождь. Иногда с небес доносились глухие раскаты. Грета слышала, как дребезжали стекла — то ли от грома, то ли от потоков дождя: к утру он начал превращаться в ливень. Она окончательно проснулась, когда зазвучали колокола, и, к своему удивлению, довольно легко поднялась с кровати. Осторожно подошла к окну. Гроза была в полном разгаре, такая же, как летом — с неба рушились целые волны, на темном горизонте змеились молнии. С треском лопались тучи, и тогда становилось настолько светло, что Полигон озарялся, как в ясный солнечный день. А потом опять наступала тьма, еще более густая, чем пару секунд назад.
Наверное, небо хотело смыть костяную дорогу и всю ту грязь, что оставил после себя Дракон.
“Если землю поливать кровью, кости обязательно взойдут,” — подумала Грета. — “Они будут расти, пока не проткнут небо насквозь. И тогда Бог умрет.”
— Среди закрытых дорог, — прошептала она, — в центре железобетона, начинается Темный Путь. Иди по нему босиком. Не говори никому ни слова. Постарайся никуда не свернуть. Постарайся никогда не вернуться. Постарайся никогда не проснуться. Даже если появится шанс…