Святая Грета
Шрифт:
Метрах в пятнадцати, на автобусной остановке, курили Легионеры. Свет мощных фонарей, освещавших путь колонне, падал на их броню, бликовал на откинутых забралах.
“Патруль”, - догадалась Грета.
Легионеры следили за тем, чтобы ничто не помешало тяжелой колонне вползти в оцепеневший город. Трое из них поместились на скамеечке, еще пятеро стояли перед ними, что-то оживленно обсуждая. Потом их голоса смолкли и легионеры выпрямились, становясь по стойке “смирно”.
От колонны отделилась военная машина, без окон, но с радаром на крыше, и теперь неторопливо направлялась
“Батарейки”, - поняла Грета, стараясь даже не дышать. — “Они активируют оружие… Вот черт!”
Инквизитор устало кивнул и скрылся в машине. Легионеры стояли навытяжку до тех пор, пока повозка инквизитора не влилась обратно в колонну, а потом продолжили свой разговор. Они смотрели на Окружное шоссе, и Грета, чувствуя, как дрожат колени, решилась перебежать через улицу.
Она нырнула в густой кустарник, кубарем скатилась вниз по обрыву и побежала так, как никогда в жизни. Глупо было оборачиваться и смотреть, нет ли погони, она мчалась, не разбирая дороги, до тех пор, пока хватало дыхания. Потом она отважилась обернуться. Нет, никто не гнался за ней.
Грета перешла на шаг.
До Фундамента было совсем близко.
Над Полигоном стояла мертвая тишина.
Она перехватила поудобнее кусок арматуры и подошла к запертой двери. Если навалиться на одну из створок всем весом, получится щель, куда можно втиснуть арматурину. Она так и сделала.
В неподвижной тишине Полигона раздался металлический скрежет. Еще одно усилие — и рычаг протиснут в образовавшуюся щель. Еще один рывок — и замок со щелчком отходит вместе со створкой. Теперь свет…
Она сняла с пояса фонарик, надавила на кнопку. Спустилась по ступенькам, отворила еще одну дверь и оказалась в святилище. Отыскала лучом света Шамана, висящего на цепях. Теперь нужно действовать очень быстро, ведь Клайс и Пол наверняка уже едут сюда… Ни один на свете пост не удержит этих сумасшедших…
Она закрепила фонарь, чтобы его луч освещал Бродягу. Достала из кармана нож. Сталь блеснула, огонек зажегся на отточенной кромке. Подойдя к Шаману, она подпрыгнула, уцепилась за цепь левой рукой и принялась пилить толстую веревку, пропущенную сквозь нижнее звено и обхватывающую его запятье в несколько колец. Это было неудобно — висеть на одной руке и пилить другой, но ей это удалось. Веревка лопнула, Бродягу бросило назад и он повис на правой руке, медленно поворачиваясь вокруг оси.
Его колени почти доставали до пола. Грета подпрыгнула и повисла на другой цепи. Звенья холодили ладонь, пальцы соскальзывали. Она, стиснув зубы, пилила ножом изо всех сил, веревка постепено поддавалась. Последний рывок — и его тело обрушилось вниз. Грета не удержалась и упала рядом. Потом, успокоив рвущееся дыхание, перевернула его на спину. В ушах звенела тишина. Вложив армейский нож
— Эй! — закричала она, приходя в отчаянье. — Ты слышишь?! Проснись!
Никакой реакции.
Она приподняла его за плечи и встряхнула несколько раз. Он должен встать, иначе ей ни за что не утащить его отсюда. Иначе все окажется зря.
Оглядевшись, она заметила блеск оцинкованного ведра, бросилась к нему, и, схватив, выплеснула Бродяге в лицо остатки воды. Это помогло. Он тяжело задышал, хватая ртом воздух.
Грета тут же оказалась рядом.
— Вставай! Ты должен! Вставай же!.. — Она тормошила его, пока он не открыл глаза и не посмотрел на нее.
— Они сейчас придут… — быстро заговорила Грета. — Они хотят убить тебя… Ты должен встать.
— Скажи… Что ты решила? — прошептал Шаман, сжимая ее ладонь. — Ты пойдешь со мной?
— Я прошу тебя, встань! — крикнула Грета сквозь слезы.
Он отрицательно покачал головой.
— Скажи сначала, ты пойдешь со мной ТУДА, или нет?.. Если нет, мне нет смысла оставаться здесь… по любому.
— Подожди… — она начинала понимать. — Ты СПЕЦИАЛЬНО прыгнул в яму, да? Ты все это подстроил?.. Ты знал, что тебя будут пытать, что тебя захотят убить, ты ведь знал?! Да?! Отвечай!..
Он молча улыбнулся.
— Ты не оставил мне ни одного шанса… — проговорила она.
— Как и себе.
Его голос звучал сипло, как у того, кто испытывает сильную жажду. Грета с запоздалым сожалением поняла, что воды в ведре больше не осталось, даже на глоток. Был всего один выход — сделать то, за что сжигали на кострах. Она положила ладони ему на грудь и закрыла глаза.
Кончики пальцев стало покалывать, потом онемели кисти рук. Во рту пересохло. Неожиданно заболело все тело, особенно там, где хлыст отца оставил шрамы, потом в голове разорвался огненный шар. Ладони сделались горячими, они вплавлялись в тело Бродяги, наполняя его силой.
Воздух обжигал легкие. Еще мгновение — и она, не выдержав, упала на Шамана сверху, тяжело дыша, как рыба, вынутая из воды…
И почувствовала присутствие постороннего. Кто-то вошел в Фундамент. Кто-то замер на пороге, глядя на них. Она подняла голову и посмотрела на черный силуэт. Да, это был Клайс.
Он, не торопясь, вошел в конус света и присел напротив.
— Ты ничего не хочешь мне сказать? — Его лицо было неестественно бледным, почти как у Шамана.
— Ничего, — прошептала она.
— Ничего, — повторил Клайс. Неожиданно он схватил Грету за волосы и отшвырнул в угол. Она покатилась по полу, даже не пытаясь подняться. Клайс, подпрыгнув, ударил Бродягу ногой, потом метнулся к Грете, и, упав на нее, поймал на борцовский захват, крепко стиснув руками.
— Отпусти… меня… — прохрипела Грета ему в лицо.
— Сначала мы поговорим, — ответил Клайс.
— Сначала помоги мне встать! — закричала она.
— Хорошо. — Он поднял Грету с пола, прислонил к стене, прижал к кирпичам ее запястья на уровне лица, придавил ее тело своим, и Грета вдруг почувствовала, как его колено проходит между ее бедер.