Святая тайна
Шрифт:
Само слово «трезубец» обладало множеством значений. Индусы называли его «тришул», или «священная троица». [54]
На Среднем Востоке его ассоциировали с молнией. Его alter ego – вилы – позже пришли в христианское искусство как символ дьявола. Своеобразная попытка дискредитации языческих изображений.
Сам по себе дельфин был почти так же загадочен. В древние времена смышленых млекопитающих почитали за то, что они спасали жизни потерпевших кораблекрушение моряков. Римляне также использовали
54
Так называемая индуистская троица – триада, объединяющая в единое целое трех главных богов индуистского пантеона (Брахму-Создателя, Вишну-Хранителя и Шиву-Разрушителя).
Однако выгравированный на оссуарий объединенный символ, конечно же, имел особое значение. Вот только какое?
Берсеи стал искать еще ссылки, которые могли бы объяснить смысл изображения: дельфин, обвивающий трезубец.
Дельфин и трезубец появились предположительно в греческой мифологии, оба олицетворяли силу Посейдона, бога морей. Его трезубец был даром одноглазых титанов, циклопов. Когда бог гневался, он бил трезубцем об океанское дно, волнуя океан и вызывая штормы. Способный превращаться в других существ, Посейдон часто представал перед людьми в образе дельфина. Позже римляне переименовали греческого бога морей в Нептуна.
Берсеи не покидала уверенность, что еще немного – и он отыщет нечто важное.
Поразительная информация пришла к нему, когда он отправился по ссылке о древних монетах, отчеканенных Помпеем, римским полководцем первой половины I века до н. э. На лицевой стороне серебряной монеты имелось рельефное изображение увенчанной лавровым венком головы Помпея. Слева и справа от нее – по дельфину и трезубцу, но не слитно, а бок о бок друг с другом. И Берсеи вспомнил, что на заре своей карьеры Помпей вторгался в Иерусалим.
Он склонился ближе к монитору. После осады Иерусалима в 64 году до н. э. Помпей отдал приказ о распятии тысяч иудейских зилотов. Для этого понадобилось столько крестов, что пришлось вырубить все до единого деревья на склонах гор, окружавших Иерусалим.
Распятие. Иерусалим.
Может ли здесь быть связь? Связь оссуария с пресловутым римским полководцем?
Поразмышляв над этим, Берсеи не успокоился. Его по-прежнему не оставляло смутное чувство, что где-то ему уже встречался этот символ, и необъяснимо твердая уверенность: это связано с Римом.
Он вновь окунулся в поиски.
Варьируя фразы, например «дельфин вокруг трезубца», Джованни наконец отыскал ссылку с полным совпадением. Щелкнув по ней, он был поражен, когда экран заполнило изображение символа с оссуария.
Лицо антрополога осветилось улыбкой.
– Во-от, это уже кое-что… – промурлыкал он.
Прокрутив статью вниз, он прочитал сопровождавший изображение текст.
Слова ударили его, словно камень. Ошеломленный, он еще раз перечитал.
– Шарлотта! – окликнул Берсеи. – Вы должны увидеть это! – Он откинулся на спинку стула, изумленно качая головой.
Пару секунд спустя она стояла
– Что это?
– Объяснение, что значит барельеф на оссуарии, – тихо проговорил Берсеи, вновь кивая на монитор.
Глядя на его изменившееся лицо, она улыбнулась и сказала:
– Я так понимаю, вы нашли ответ.
– Ну да… – пробормотал Берсеи, потирая глаза.
Склонившись поближе к монитору, Шарлотта стала читать вслух:
– «Принятое ранними христианами, переплетение дельфина и трезубца является изображением… – Она запнулась.
Неожиданно стал слышен низкий гул вытяжной вентиляции.
– …распятия Христа». – Голос ее дрогнул, и слова словно повисли в воздухе.
Лишь через мгновение Шарлотта осознала смысл.
– Боже мой… – Желудок ее больно сжался, и она отвернулась от экрана.
– Как же я раньше-то… – измученным голосом пробормотал Берсеи. – Дельфин уносит души в загробный мир. Трезубец означает Пресвятую Троицу.
– Не может быть. Это ошибка. – Она посмотрела на Джованни сверху вниз.
– Но я уверен, что поверхностный налет на оссуарий подлинный, – возразил Берсеи. – В каждой точке. Стойкий по всей поверхности, включая слой, покрывающий этот барельеф. Вдобавок я установил единственно возможное место происхождения минеральных веществ – Израиль. И следы на костях подтверждают это. Бичевание. Распятие. У нас имеются даже гвозди и деревянные щепки, – особо подчеркнул он и поднял вверх руки, будто сдаваясь. – Какие же еще нужны доказательства?
Шарлотта почувствовала, что совершенно неспособна мыслить и рассуждать логически.
– Но если это и вправду тело… Иисуса Христа, – ей больно было выговаривать эти слова, – вы подумайте хорошенько: насколько тогда все серьезно. – Шарлотте вспомнилось распятие над кроватью. – Нет, это невозможно. Всем известна история распятия. Библия дотошно, по минутам расписывает ее, а наши находки противоречат Библии. Противоречий слишком много. – Она стремительно подошла к рабочей установке.
– Что вы делаете? – подскочил со стула Берсеи.
– Вот. Убедитесь сами. – Она дрожащим пальцем ткнула в надбровную дугу черепа скелета. – Следы от колючек есть?
Он посмотрел на Шарлотту и перевел взгляд на череп. Джованни знал, что она имела в виду. Терновый венец. Тщательно разглядывая череп, он не смог обнаружить даже мельчайших царапин.
– Но ведь совсем необязательно, что колючки могли поранить саму кость, а?
Обойдя рабочую установку, Шарлотта встала у ног скелета.
– Ну хорошо, а здесь? Сломанные колени? – Она указала на них. – Что-то не припоминаю, чтоб об этом упоминалось в Библии. И разве его прикончили не копьем?
Сейчас Шарлотта как будто пыталась вновь обрести потерянную веру и очень нуждалась в том, чтобы поверить во что-то более значительное, чем она сама, а Берсеи – почему-то именно он – вновь опровергал ее. Хуже всего было то, что он делал это с помощью науки.
– Послушайте, я понимаю, о чем вы говорите. – Антрополог развел руками. – Но я всего лишь в полном недоумении – так же как и вы.
Шарлотта напряженно вглядывалась в его лицо:
– Джованни, вы ведь на самом деле не думаете, что это останки Иисуса Христа, правда?