Святитель Лука. Факты, документы, воспоминания
Шрифт:
В 1946–1947 годах было жаркое лето, и дедушка ходил с нами на Черновские камни. Там еще и дороги не было, но ему нужна была нагрузка. В 70 лет он был еще крепкий, старался ходить пешком побольше, когда было у него время. И нас, мальчишек, с собой брал. По дороге рассказывал Священное Писание. Не очень хорошо помню, что именно: про Иосифа и его братьев, о мучениях христиан за веру. Он сказал: «Вот мы идем, нам камешек попал в обувь, и больно идти, а представляете, что они испытывали, когда их мучили? Я в Мюнхене видел эти орудия пыток». А потом он распорядился, чтобы батюшка отец Сергий нас учил Священному писанию, мы с Юрой ходили к нему в избушку заниматься.
Владыка
– Он рассказывая о своих тюрьмах, ссылках?
– Не часто, по ходу дела. Эти воспоминания записывались Евгенией Павловной.
– Кто из Войно-Ясенецких бывал у владыки в Симферополе и Алуште? С кем вы дружили?
– Все сыновья и дочь с детьми приезжали в Алушту, там была небольшая дача на море. С Алешей, сыном Михаила Валентиновича, мы соревновались в плавании, ездили вместе в заповедник. Мы с ним рыбу ловили. Если у него застревал крючок, я лез в воду доставать, так что мы были большими друзьями.
Младший сын святителя Валентин Валентинович Войно-Ясенецкий, доктор медицинских наук
С дядей Валей я общался, помню, он ходил на почту, я его провожал, и он рассказывал мне о строении Вселенной, о том, как звезды устроены, было очень интересно с ним. Валечка был такой славный, хороший. У Михаила Валентиновича я жил в Петрограде, когда из Симферополя приехал, в его квартире на Каменноостровском. Он подарил мне альбом с видами Переславля-Залесского. В 1991 году он уже плохо себя чувствовал. После того как попал в катастрофу поезда, у него нога болела всю жизнь, и он ходил в специальном ботинке. У него была прекрасная библиотека, громадные полки с книгами. Особенно мне нравился шеститомник Куприна, он говорит: «Бери, если хочешь». Я отказался, неудобно как-то.
Дядя Миша попросил меня поменять лампочку. Я понял тогда, насколько он беспомощен. Раньше был такой деятельный, энергичный, профессор, начальник: грозный, суровый, гром и молния. Все его боялись на работе. И вдруг – такой старичок…
Архиепископ Лука в Алуште с дочерью Еленой, ее дочерью Анной и внучкой Ириной
С Еленой Валентиновной у нас не всегда было понимание. Приезжая, она сразу делалась хозяйкой в доме отца, мне устраивала страшный нагоняй, отчитывала меня. У меня в молодости было страстное увлечение волейболом: собирался целый стадиончик ребят, и однажды я не смог уйти оттуда, так что дедушка не пошел на купание. Елена Валентиновна так меня за это отругала, что до сих пор плакать хочется!
Святитель Лука в последние годы жизни
– Николай Николаевич, что изменилось, когда владыка Лука ослеп?
– Когда он стал слепнуть, он не жаловался. Когда зрение резко ухудшилось, приехал в Алушту и профессор Шевелев с бригадой от академика Филатова, и уже все было готово к операции. Но владыка долго молился и потом отказался делать операцию. И потом, полностью ослепнув, он продолжал служить. Тот, кто не знал, мог бы подумать, что дедушка все видит: настолько точно и безупречно он все выполнял.
Помню, как произносил он архиерейское возглашение: «Призри с небесе, Боже, и виждь, и посети виноград сей…» Этот возглас является символом обручения архиерея с паствой, после него архиерей выходит на солею. Дедушка выходил и останавливался в точности там, где нужно – будучи полностью слепым.
Родные и внуки святителя Луки, слева направо: Юрий и Нина Павловна Сидоркины, Виктория Феликсовна, Майя и Вера Владимировна Прозоровские
– Вы были со святителем Лукой до самой его смерти и помните его кончину?
– Да, пришло это страшное лето 1961 года. Ничто не предвещало несчастья. Здоровье его, конечно, было плохое, но все было как всегда, даже в конце мая начался разговор о переезде в Алушту. И вдруг температура у него подскочила выше 39 градусов! Весь горит дедушка, пить все время просит… Надеялись, что обойдется, но ему становилось все хуже и хуже. Доктора объявили, что безнадежен, вызвали детей. Приехали все – и Михаил, и Алексей, и Валентин, и Елена. Попрощаться. И недели не прошло, как скончался владыка. Он встретил свою смерть как христианин и мужественный человек. Все полагающиеся обряды, все было соблюдено. Сначала покойный находился в церкви святой Варвары, примыкавшей к дому.
Архиепископ Лука на смертном одре
Там была проделана дверь в алтарь, чтобы владыка мог, спустившись по лестнице, присутствовать на богослужении, когда он не мог служить в соборе. Потом гроб перенесли в собор, была заупокойная служба, множество людей приехало. Милиция пыталась им помешать: когда были поданы автобусы, оказалось, что проводы запрещены властями. Но процессия все же состоялась. Тысячи две пришли проводить владыку.
Могила святителя Луки на кладбище в Симферополе
Когда дедушка умер, я думал, что жизнь его кончилась, и очень скорбел об этом. Но прошли годы, и вот святитель Лука – великий целитель, исповедник, угодник Христов. Он так же служит, так же нужен, так же помогает людям, как и при жизни.
Воспоминания Юрия Николаевича Сидоркина [6]
6
Воспоминания написаны в 1996 году, их автор скончался в 2000 году. – Прим. авт.
1. Впервые я увидел В.Ф. в 1946 году. Был конец лета, стояла жара. Пока мы добрались с аэродрома до города, стемнело. После Киева узкие переулочки Симферополя с маленькими тротуарами в непроглядной тьме южной ночи показались необычным фантастическим миром. Улицы не освещались. Немногие счастливцы, вооруженные фонариками, двигались более уверенно. Мне было 6 лет. Я приехал с сестрой В.Ф., Викторией Феликсовной. Теперь мне предстояло жить в Симферополе. Отец моей матери, Павел Феликсович Войно-Ясенецкий, был младшим братом В.Ф. и Виктории Ф. Он погиб во время Гражданской войны. А наши послевоенные обстоятельства, имею в виду мать и брата, складывались настолько плохо, что мы с радостью приняли руку помощи от дедушки Валентина Феликсовича.