Святоша. Путь сердца
Шрифт:
– Судя по твоему виду, скоро мы хоронить будем руководителя, – отозвался он негромко. – Лайне, прекрати вырываться! Ты себя в зеркале видела?
– Вы спятили, магистр Ваз, – обреченно произнесла я. – Конечно, сейчас самое время в зеркало смотреться! Как с утра начала, так до сих пор не отхожу… У нас тут в городе, вообще-то, Красная Смерть.
– Если ты немного поешь и поспишь, Хольбергу от этого хуже не станет.
– Станет! А если все умрут, пока я сплю?
Вдруг что-то не сделаю или пропущу жутко важное, что сможет спасти или же облегчить участь?.. И я вновь принялась вырываться
– Сайари! – начала я, когда девушка добежала до нас.
Увидела, споткнулась. Застыв, округлила глаза. Рот раскрылся. Но прежде, чем девушка задала вопрос, на который у меня не было ответа, магистр спросил:
– Где кабинет госпожи начальницы?
– По коридору направо, – растерянно произнесла девушка. – Лайне…
– Он спятил, – обреченно произнесла ей. – Сайари, позови…
Кого?! Кайла Кросса? Престарелую магиню Тиризу, пожилого лекаря Бартана? Или учеников магистра Ваза, чтобы скрутили своего учителя и поместили в корпус для буйно-помешанных?
– Будь добра, организуй госпоже начальнице поесть, – приказал магистр Ваз. – Она у вас уже на ногах не стоит. Придется откармливать.
Вскоре дракон распахнул дверь в кабинет магини Лливиды и усадил меня на диван. Пыталась сбежать, но он поймал, вернул на место. Сайари принесла поднос с едой. Каша с мясом пахла одуряюще вкусно, но при мысли о еде стало плохо.
– Ладно! Хорошо… Я поем, но с условием, что вы уйдете! – пообещала вредному дракону.
– При мне, – отозвался магистр. – Хочу убедиться. Сама будешь есть или накормить?
Взял ту самую ложку, задумчиво повертел ее в руках. Я кинула быстрый взгляд на Сайари. Судя по ее выражению лица, девушку происходящее умиляло до глубины души. Не услышав ответа, магистр решил, что кормить с ложечки госпожу начальницу будет самым правильным, и…
– Сама, – огрызнулась я.
Пододвинула к себе тарелку и взяла из рук магистра протянутую ложку.
– Пойду-ка я проведаю магиню Рисанир, – невинным голосом отозвалась Сайари и захлопала ресницами. – Акура-та, магистр Ваз!
«Она еще и драконий знает!», – подумала я, подивившись собственному раздражению. И в зеркало, наверное, смотрится. А я… Решив, что ничего хорошего там давно не показывают, принялась за кашу. Магистр, убедившись, что не жульничаю с едой, подошел к полкам, провел пальцем по деревянной поверхности, затем принялся ощупывать выкрашенную побелкой стену возле стола. Пока размышляла, что могло заинтересовать дракона, тот с возгласом: «Так и думал!» – на что-то нажал. Повернулась скрытая панель, и он выловил из недр тайника бутыль с темной жидкостью. А еще – два бокала.
– Э-э-э! – растерялась я.
– Опыт, дорогая моя, – довольным голосом произнес магистр. – Жизненный опыт в некоторых случаях – неоценимая вещь!
– Не зовите меня так! Какая я вам «дорогая»? – фыркнула в ответ.
– Конечно, госпожа магиня! – весело отозвался магистр.
Доев кашу, я почувствовала жуткую усталость. Не хватало сил подняться и постараться улизнуть, воспользовавшись моментом, пока магистр открывал бутылку. Принюхался, хмыкнул одобрительно.
– Вы, конечно, можете пить из запасов… Магине Лливиде уже второй день как все равно, – прокомментировала его действия. – Но я в этом не участвую!
– Исключительно в лечебных целях, – начал магистр, подступая с бокалом. – Лекарство, Лайне! Двадцать капелек… Выпейте, госпожа магиня!
– Убирайтесь! – приказала ему.
Знала же, что не уйдет. Демоны, если он начнет гоняться за мной со стаканом, я проиграю забег!
Гоняться дракон не стал.
– Пей, – сунул мне бокал в руку. – Сейчас же!
– Катились бы вы, – пробормотала я, – со своей заботой!
Да и демоны с ним! Выпила. Горько. Горячо. По горлу потекла обжигающая жидкость, которая, странным образом, расслабила стальные тиски ответственности.
– Рассказывай, – попросил магистр Ваз.
Поставил на стол мой бокал. Сел рядом на диван, взял меня за руку.
– Не делайте так, – сказала ему, вырвавшись. – Или хотите заполучить врага на всю жизнь?!
– Я хочу передать тебе часть магического резерва. Через Аришшу. Вижу, ты научилась брать у нее магию. Это хорошо, Лайне! Вы становитесь единым целым даже быстрее, чем я мог предположить.
Голос выдавал крайнюю степень волнения, но мне… Неожиданно стало все равно. Жадная до магии, перестала вырываться. Пусть пополнит резерв, а я уж найду ему применение! Из рук магистра полилось тепло, приносящее успокоение. Я заморгала, стараясь не заснуть. Подавила зевок. Затем пересказала Чиаро Вазу почти то же, что и Этару. О моей личной войне с Красной Смертью. О том, как сдавала позицию за позицией, как один за другим заболевали лекари, а я ничего, ничего не могла поделать. О том, с каким трудом и усилиями уговорила Антора, моего брата, Трисс и магистра Шарреза не вмешиваться, а… сделать все, чтобы выжить. Я хотела, чтобы они уехали из города, потому что у меня кроме них никого нет. Еще – Волчий Дол, но он так далеко…
– Я всегда буду рядом, любовь моя, – негромко произнес магистр Ваз в тот самый миг, когда глаза закрылись, и я с головой провалилась в мир грез.
Там было голубое небо, подернутое сизой рябью облаков, и холод северного ветра с ледяных пиков не известных мне гор. Поймав ветер, я уносилась в запредельную высь, а надо мной парил черный дракон.
Тут меня разбудили, неожиданно вырвали, словно дерево со всеми корнями, из полета в реальный мир. Прикосновение к плечу, тихий женский голос. Меня звали по имени. Вздрогнув, открыла глаза. Села, пытаясь прийти в себя. Вспомнила… Неужели заснула, вот так, при магистре Вазе, который держал меня за руку?! Хороша же госпожа магиня, что нынче руководит Больницей Святого Хольберга!
Огляделась. Дракона в кабинете не было, как и следов трапезы, которую запила чем-то крепким из тайника магини Лливиды. Зато налицо свидетели моей слабости – примятая подушка и пушистый вязаный плед. И Сайари, склонившаяся надо мной, а за ней, за окном, послеобеденное солнце готовило к сумраку просторный больничный двор.
– Сколько я проспала? – спросила у девушки.
Голос прозвучал хрипло, растерянно. Виновато.
– Часа три. И правильно, что поспала! – она улыбнулась, убрав с лица выбившуюся из прически черную прядь.