Святослав. Император с севера
Шрифт:
Не подвели викинги-варяги. По весне, как только позволила погода они обрушились набегами на побережья Англии, Ирландии, Германии, Франции и Испании и на север Руси хлынул поток рабов за которых Святослав платил золотом, что получал от ромеев за сталь.
А куда его еще девать? Парадокс, но у славян оно было как-то не сильно в ходу. Украшения еще туда-сюда, но вот как платежное средство популярностью не пользовалось. Точнее делали накопления, сиречь тупо складывали золото в сундуках на «черный день» и чахли над ним словно какие-то Кощеи по сути
Пленников Святослав подселял к славянам по три-четыре семьи в селение, разной языковой принадлежности, это чтобы между собой быстро не сговорились и язык славянский быстрее выучили.
Переселенцам же Русов дал ясно понять, что интеграция полона в свои рода, это своеобразная плата за предоставленные плуги и другие инструменты (лопаты, топоры, косы, пилы и так далее) и утварь (чугунные котелки, печные плиты-конфорки и прочее). Дескать рабы-то они конечно рабы, но вот дети их будут свободными.
Создавать отдельные поселения из пленников Святослав по некоторому размышлению не стал. А подвел его к этой мысли Свенельд.
– Княже, не стоит рабов селить отдельно, – сказал он, когда Русов поделился с главой НКВД своей идеей заселения буферной зоны.
Он изначально хотел перемежать селения славян и пленников, чтобы ускорить интеграцию. Плюс хотелось, через рабов ввести новые способы хозяйствования, то есть трех-, а потом и пятиполье. Свободных-то фиг к этому принудишь, сколько ни говори о воле богов. Лишняя тяжелая работа… не могли такого боги сказать.
– Почему? Бежать им некуда. Волей-неволей придется здесь осваиваться. Тем более я пообещаю свободу им через десять лет, а дети сразу будут считаться таковыми.
– Они-то может и не побегут, даже рады будут здесь жить, тем более условия рабства у тебя для многих сродни освобождению, вот только угонят их в рабство настоящее.
– Кто? Степняков выдавили за Дон и обратно им ходу нет. А если и просочится кто, да решит пошалить, то на обратном пути всех прихватят. Да и потом ответка быстро прилетит, так что себе дороже выйдет.
– Да причем тут степняки, княже? Наши же и нападут, да продадут тишком ромеям, – засмеялся Свенельд. – А потом будут тебе втирать с честным видом, дескать знать не знаем, ведать не ведаем, чего с ними случилось да, куда подевались. Сбежали вестимо поганцы!
– Мн-да… – с несколько растерянным видом почесал тогда Святослав наголо бритую голову, признавая правоту старого варяга.
С хохолком-чубом или оселедцем Русов заморачиваться не стал ибо терпеть не мог, когда этот клок волос падал на глаза или щекотал кожу. Кроме того с его точки зрения такая прическа выглядела несуразно глупо. Так что лысая голова и аккуратная бородка с усами умеренной отвислости.
– А если все же кто-то нападет дикий, буртасы какие или башкиры, то окружающие даже не почешутся, чтобы оказать помощь, так же как сделают это со своими, –
– Согласен.
Потому и было принято решение о подселении рабов к поселенцам из славян. Таким образом все пленники будут закреплены за селениями жители которого будут за них отвечать перед князем. А он сразу предупредил, что его люди будут время от времени проверят их состояние, так что не дай боги пропадет кто-то.
Поначалу Русов опасался, что славянские переселенцы взбрыкнут, дескать чего это нам чужаков суете, да еще рабов, что даже по-человечьи не разумеют, да еще ответственность за них нести. Но нет, довесок восприняли вполне благожелательно, если не сказать с радостью.
Такая толерантность объяснялась несколькими факторами. Тут и лишние рабочие руки, которые на первых порах совсем даже не лишние (учитывая, что рабов тоже оснастили кое-каким инструментом), тут и дополнительные бойцы на случай, если придется защищаться от ворогов, и даже фактор свежей крови сыграл свою роль. А то, что у жениха или невесты родители бывшие рабы, так это пустяк, ведь ситуация, когда женились на полонянках, то есть пленницах из других племен, вполне обыденна по нынешним временам, а это почти тоже самое.
С возвращением первой партии отпускников на побывку была отправлена вторая с условием возвращения до ледостава.
– Как раз успеете дома себе построить, а мы вам к тому времени дерева заготовим и сплавим, – напутствовал их князь.
Собственно древесину стали заготавливать давно в обмен на инструмент и прочие изделия из стали мордва и вятичи.
Те, кто прибыл зимой ютились в отстроенных для них простеньких общинных бараках, собранных на скорую руку из тонких жердей. То есть сколачивали два щита из тонких стволиков, присобачивали такие щиты к вкопанным столбам и засыпали землю между ними, получалась такая вот стена-бутерброд. Просто, дешево и сердито. Конструкция недолговечна, но надолго и не требовалось.
Не подвели варяги и в том плане, что множество из них так же решили сменить место постоянного проживания. Да, переселялись в основном слабые рода, скорее даже мелкие семейные группы норвегов и данов умещавшиеся в одном полугнилом драккаре вместе со всем своим добром и рабами, что уже не могли обеспечить защиту своей территории от притеснения боле сильных соседей. А резня за землю там шла реально жесткая. О чем свидетельствовал половой состав таких семей, где на взрослого мужчину приходилось минимум три женщины.
Среди крупных групп переселенцев оказалось сразу четыре самых младших сына Эйрика Кровавая Секира: Эрлинг, Гудред, Сигурд и Регнвальд ведшие с собой по пять-семь драккаров. Старшие братья выперли их с архипелагов, что называется в добровольно-принудительном порядке вместе со своими политическими противниками.
Переехал и один из братьев Гуннара – Кольскегг.
– А что Хьёрт? – поинтересовался Святослав. – Решил остаться со старшим братом? Он вроде выказывал желание тоже перебраться сюда.