Святой Грааль
Шрифт:
Это я тогда не понял, что такое dushara, а потом… ох! Но это потом было, а тут этот здоровенный гран-сержант меня каким-то своим передал, велел приглядывать, и скоро-скоро, до вечера еще, отплыли мы.
Два корабля, и на обоих порядок такой… Вот ей-ей: словно танцуют все! Один веревку бросает, вроде как и не смотрит — куда, а там уже второй вырос, ловит. И ведь не было его там — не было, когда первый веревку бросал! А уж то, что эти с оружием вытворяют! Тут-то ясно мне стало: Красный Вепрь нас на смерть завел. Всех. И самого себя. Нечаянно, потому как ни Тощий Жиль, ни кто еще, ни даже сам Господь этих зверей-чертей не одолел бы! Да если они схватятся один
Тут-то я перетрухнул малость. Во многих битвах бывал, но против этих — новичок зеленый, больше и нет ничего…
Кормили в пути хорошо. Бобы с салом, ветчины шмат, кружка вина, а к ним — сыру, хлеба и эля от пуза. Видно Робер понимает: как воин поел — так и повоевал. С таким харчем дорога короткой показалась.
Пристали мы у высокого замка. Один из тех, что меня стерег, рассказал, будто это — Дувр. И вот прямо год тому король Робер со своим воинством этот замок приступом взял. За одну ночь. Окинул я взглядом эту твердыню, да сперва и подумал, что врет рассказчик. Мыслимое ли дело такую крепость за один день взять? Никак не возможное дело…
Тут меня с корабля вывели, гляжу: король с рыцарем каким-то обнимается. По спине его похлопал, потом поворачивается, а там принц Джон стоит. Одетый так, что последний бродяга лучше оденется. Сапоги не просто чужие — разные. Поверх рубахи простой плащ накинут. А на голове — колпак ночной. И вид у принца такой, что сразу ясно: не решил еще принц Джон — наяву это с ним всё делается, или снится?
Король усмехнулся, а потом и говорит:
— Вот, дядя, рекомендую вам моего ближайшего друга и помощника, командира Третьего Дуврского, Окрасивших Белые Скалы Дувра в Красный Цвет Кровью Врагов Пехотного полка, коменданта Дуврского замка графа Кент. Кстати, Энгельс: найди-ка дяде Vane, в чего переодеться. А то, видишь, он у нас какой…
— Ща сделаем, Ромейн, ваше величество, — рубит этот Энгельс, а сам видно еле держится, чтобы не заржать. — Приоденем королевского родича…
Тока дальше я не видал. Меня проверять взялись… Я думал — не выживу, но когда раз трёхсотый по песку катился с ног сбитый, услыхал:
— К швабам его в самый раз. Годится.
Вот и вышло все, как цыганка нагадала: и встреча неожиданная, да не абы с кем, а с королем, и счастье негаданное — потому как нет ничего дороже, даже для такого как я, чем жизнь свою многогрешную сохранить…
Глава 11
О грустном и печальном, или встретились два одиночества
Робер вернулся из Франции с перевязанной рукой. Я встревожилась, но видя, как он вышагивает по двору — румяный, довольный и еще более деятельный, чем всегда — пришла к мысли, что его рана не опасна.
— Смотрите, мама, кого я вам привез! — гордо улыбнулся мне "сыночек" и слегка приобнял здоровой рукой стоящего рядом мужчину в поношенном плаще. — Мой дядя был хороший малый, как говорится… да был посажен под замок. Его я в Англию доставил, к любимой маме приволок!
Все вокруг начали восхищаться очередным проявлением поэтического дара Робера, а кто-то даже подобострастно упомянул, что в науке стихосложения наш король явно превзошел своего отца Ричарда. Марион гордо улыбалась и прижималась к обожаемому супругу, Робер выжидательно поглядывал на меня, я же смотрела на Джона Плантагенета… Среди всеобщего ликования боевой трофей моего сына, напротив, вовсе не выглядел счастливым, хотя, казалось бы, произошло именно то, чего мой деверь и желал…
Сначала я даже не узнала его, столь
У него был вид человека, из последних сил старающегося сохранить остатки достоинства. И, к сожалению, это удавалось ему с трудом. И дело вовсе не в одежде с чужого плеча — знавала я тех, кто и в рубище выглядел повелителем! — а в том, что, очевидно, творилось у него в душе. Но приступать с расспросами я не сочла возможным и лишь понадеялась, что после должного отдыха мой деверь почувствует себя лучше.
Я, как могла, поблагодарила Робера, но мне показалось, что он ожидал большей или, скорее, иной похвалы. Вообще, в последнее время наши отношения с ним как-то… нет, не то чтобы испортились, но неуловимо изменились. В той ситуации, когда только мы двое знаем всю правду, мне хотелось бы чувствовать, что мы на самом деле — вместе. А сейчас мне так не кажется… Он по-прежнему советуется со мной и с готовностью выполняет мои просьбы, но — Боже мой! — как он это делает! Иногда, кажется, лучше бы и вовсе не выполнял!
В последнее время я боюсь проснуться однажды утром и обнаружить, что я ему больше не нужна. А такое вполне может случиться — ведь сейчас с ним происходит то, что уже происходило на моих глазах с другими: он почувствовал вкус подлинной власти. Правда, в этом вкусе он не разобрался. Словно изысканное блюдо подали голодному, три дня не евшему человеку…
Из всех, кого я знала, только Юсуф, пожалуй, спокойно принимал свое положение, но не только потому, что был рассудительным и мудрым, а потому, что успел к этому положению привыкнуть. А вот Ричард не привык, и пил власть как вино — жадно и взахлеб. Каков же будет король Робер? Он иногда так пугающе напоминает мне Ричарда, что уж и не знаю, чем все может кончиться. Власть меняет людей, и далеко не всегда в хорошую сторону…
Но не буду думать о плохом. Подумаю о чем-нибудь приятном. В конце концов, я теперь свободна от уз этого ужасного брака! Может, выйти еще раз замуж? Но за кого? Даже два моих самых рьяных поклонника не годятся: этот одержимый уже женат на милом ребенке (надо будет, кстати, завтра снова заняться с Элли вышиванием!), а вечно пьяная пародия на духовное лицо мужем не может быть в принципе. Да и так ли уж мне надо замуж? Мое нынешнее положение таит в себе куда больше преимуществ… Да, кстати, не мешало бы обсудить с моим дорогим "сыном" вопросы наследства, которое должно перейти ко мне как к вдове Ричарда. Понимаю, что для Робера это вряд ли важно, во всяком случае, пока. Ведь он не знает, в чем оно заключается.
Он вообще еще очень многого не знает, но тут уж ничего не поделаешь — чтобы разбираться во всех тонкостях, надо в этом мире вырасти. Хотя вот Джон — он, казалось бы, лучше любого другого знает и понимает все, что нужно настоящему королю. Но каков результат? А Робер за пару лет преодолел путь от разбойника до короля. Не знаю, кому бы еще это было под силу.
Просто иногда мне бывает очень грустно… И одиноко… Но такова уж, видимо, моя судьба. По сравнению со жребием принца Джона это далеко не самое худшее.