Шрифт:
Часть первая
Фонд Саймона Темплера
Глава 1
Не было ничего необычного в том, что, ступая на землю Англии, Саймон Темплер ожидал неприятностей. Неприятности были его призванием: за последние десять лет он их пережил столько, сколько хватило бы на десяток жизней трех-четырех обыкновенных людей. И было бы удивительно, если бы он после столь бурных событий в прошлом в будущем надеялся на безмятежное спокойствие, нарушаемое только щекочущими нервы пари на яйценоскость леггорнов. Но, пожалуй, самым необычным для Саймона Темплера было то,
Ясным солнечным днем он легким шагом сошел по трапу парохода "Трансильвания". Его мягкая серая шляпа была лихо заломлена над одним глазом, а плащ небрежно перекинут через плечо. У Темплера было с собой два пистолета: один в кармане, другой, более тяжелый, под мышкой, но Саймон с бестрепетной улыбкой взглянул в лицо таможенника поверх своих залепленных наклейками чемоданов и иронически проглядел предложенный ему перечень облагаемых пошлиной и запрещенных к ввозу предметов.
– Значит, так, – сказал он, – я везу громадное количество шелков, парфюмерии, вина, виски, табака, срезанных цветов, часов, кружев, яиц, пишущих машинок и взрывчатки. Да, где-то у меня еще спрятан опиум и парочка гаубиц...
– Не вижу здесь абсолютно ничего смешного, – проворчал таможенник и начертил на его багаже какие-то таинственные знаки, которые открыли Темплеру вместе с его пистолетами ворота в Англию.
Он прошел через окрашенное в казенный цвет помещение таможни, изредка жестом прощаясь со своими бывшими попутчиками по пароходу. Американский банкир из Огайо, проигравший Темплеру три тысячи долларов в покер, добродушно ухватил его за пуговицу.
– Обязательно найдите меня, когда в следующий раз будете в Уапаконете, – сказал он.
– Непременно найду, – серьезно ответил Саймон. Тут он увидел черноволосую девушку с темно-серыми глазами, с которой сиживал под луной на палубе. Девушка была очень миловидной.
– Может быть, вы однажды приедете в Сакраменто? – спросила она.
– Возможно. – Саймон мимолетно улыбнулся и прошел мимо, а темно-серые глаза с грустью следили за ним.
Но за высокой стройной фигурой Саймона следила и другая пара глаз, владелица которых хранила собственные воспоминания о его загорелом лице и улыбке, которая играла на его твердых губах и в веселых голубых глазах. Эта пара глаз принадлежала мисс Гертруде Тинуиддл, которая всю дорогу страдала от морской болезни и вообще на палубу не выходила.
– Кто этот человек? – спросила она.
– Его зовут Темплер, – ответила ее спутница, которая, казалось, знала все. – Согласитесь, в нем есть что-то странное. Не удивлюсь, если он окажется каким-нибудь гангстером.
– Но он выглядит как... настоящий кавалер, – робко заметила мисс Тинуиддл.
– Фи! – сердито фыркнула ее спутница и вновь принялась убеждать непреклонного таможенника, что провозимых ею двадцати четырех шелковых платьев не хватит даже нищенке, отправившейся на уик-энд.
В другом конце здания сержант Гарри Джексон, детектив полицейского участка в Саутгемптоне, сказал констеблю Эрнесту Поттсу:
– Видишь того высокого человека в сером твидовом костюме? Красавчик, правда? Так вот, хорошенько запомни его в лицо.
– А кто это? – спросил констебль Поттс.
– Это, – ответил сержант Джексон, – мистер Саймон Темплер, он де Святой, и возможно, ты видишь перед собой самого ловкого мошенника наших дней. Он совершил уже все мыслимые преступления, начиная
Последнее высказывание сержанта Гарри Джексона лежало ближе всего к истине: Святой никогда не задумывался, есть ли у него совесть вообще; а если она и была, то ее действительно ничто не отягощало. Без всякого смущения он взглянул полицейским в глаза и, пройдя мимо, небрежно сделал рукой приветственный жест, который не выказывал никакого уважения величественным слугам закона.
– Видал, какова штучка? – негодующе осведомился Джексон.
Но Саймон Темплер, которого называли Святым, не расслышал этих слов. Он просто не обратил на них внимания. Стоя на станционной платформе, постукивая сигаретой о платиновый портсигар, Саймон задумчиво и внимательно разглядывал поезд. Он знал, что его кто-то встретит, но знал также и то, что встреча эта не будет ни дружественной, ни теплой; к тому же он и представления не имел, как выглядит встречающий. Призванием Святого действительно были неприятности, но он умудрялся оставаться в живых уже тридцать два года именно потому, что всегда угадывал, откуда эти неприятности возникнут, и встречал их в полной готовности.
– Грузить багаж в вагон, сэр? – спросил носильщик, следовавший за Святым с тележкой.
Святой внимательно оглядел оба чемодана и дорожный сундук.
– Давайте, Джордж, – пробормотал он. – Ведь с такой поклажей далеко не убежишь, правда?
Он взял только маленький чемоданчик со всем необходимым и приглядел за тем, чтобы остальные вещи отправили к нему на квартиру на Пиккадилли. Под мышкой он держал заветную черную книгу и внезапно подумал, что есть более удобный способ замаскировать ее, чем переброшенный через плечо плащ. Святой остановился у книжного киоска и взглянул на тома книг, предлагавшихся для развлечения путешественников. Сейчас его выбор диктовался скорее размером, чем содержанием.
– Я возьму вот эту, – сказал он, и продавец выпучил глаза, когда увидел, что покупатель заплатил три полукроны за опус под названием "Секрет ее свадьбы".
Увидев на столбе рядом с киоском указатель "Туалет", Святой вошел туда. В туалете никого не было, а ему потребовалось всего несколько секунд, чтобы снять интригующую яркую суперобложку с только что купленного тома и обернуть ею свою книгу. Суперобложка подошла идеально. Выбросив секрет свадьбы незнакомой леди в окно, Святой вышел с книгой в руке: никому из наблюдавших за ним и в голову бы не пришло, что под яркой обложкой скрывается уже другое содержание.
До отхода поезда оставалось еще несколько минут, и Святой неспешно прошел по платформе, выбирая вагон. Если встречающий или встречающие были на вокзале, он хотел бы максимально облегчить им задачу. Он прошел вдоль всего поезда, повернулся и вошел в пустое купе вагона для курящих. Уложив чемоданчик на полку и бросив книгу и плащ на угловое сиденье, он высунулся из окна и еще раз медленно оглядел платформу.
Мужчина лет сорока пяти, с военной выправкой, орлиным носом и черными вислыми усами, медленно, не оглядываясь, прошел мимо окна купе, постоял, покачиваясь с пятки на носок и невидяще глядя на заклеенную плакатами стену, а потом вернулся и снова прошел мимо окна купе, обойдя по пути группу провожающих кого-то людей. У следующего вагона он вновь остановился.