Святой Великий Пророк Предтеча и Креститель Господень Иоанн
Шрифт:
Прибыв к месту своего назначения, иерусалимские послы прежде всего спрашивают святого Иоанна: кто ты? То есть какие ты имеешь намерения и какая вообще цель твоей деятельности? Они не хотели допрашивать его о его имени и происхождении, потому что это было уже им известно, не спрашивают они прямо и о том, не Христос ли он, а только предлагают вопрос: кто ты?
Это обстоятельство в жизни Предтечи особенно замечательно потому, что оно было слишком искусительно и опасно для души его. Чтобы убедиться в этом, надо обратить внимание на то, кем был Предтеча в очах Божиих и во мнении народном. Предтеча сознавал, сколько милости и благодати Своей излил на него Господь Бог; знал, какое глубокое уважение питала к нему большая часть иудейского народа, а исконный враг рода человеческого не оставлял, конечно, и своего стремления искусить его смирение, но Предтеча остался непоколебимым
Нет сомнения, что фарисеи предварительно имели совещание в Синедрионе и с общего согласия подготовили вопросы и определили порядок, в каком предлагать их святому Иоанну.
Не получив от святого Иоанна желательного ответа на предложенный ему вопрос, послы-фарисеи спрашивают его снова: что же? ты Илия?
Иудеи времен Предтечи ожидали, что пророк Илия снова придет на землю перед пришествием Мессии и приготовит Ему царство. Это ожидание иудеи основывали на словах пророка Малахии: вот, Я пошлю к вам Илию пророка пред наступлением дня Господня, великого и страшного (Мал. 4,5). Пророчество Малахии в собственном и точном смысле относится ко второму и страшному Пришествию Христову – так объясняют это пророчество Малахии все отцы и учители Церкви; но иудейские книжники толковали, что пришествие Илии должно предварить первое и, по их понятию, славное пришествие Мессии.
Предтеча Господень ответил на вопрос посланных: нет, я не Илия. Действительно, он не был Илия древний, но совершал его служение, т. е. предшествовал Господу в духе и силе Илии; он был Предтечей первого Пришествия Христова, как Илия будет Предтечей второго.
Пророк ли ты? – снова спрашивают святого Иоанна фарисеи. – Нет, – отвечал им Предтеча Христов.
Даже если вопрос фарисеев святому Иоанну был не о чрезвычайном пророке, предсказанном через Моисея, но о пророке меньшем, чем Илия, и в этом случае святой Иоанн мог отвечать, что он не пророк. Служение, к которому был он предназначен, не было подобно служению древних пророков: он имел предметом своей проповеди не предсказания о Христе, что Он когда-нибудь придет, но возвещение Его пришествия и указание на Него современникам: се Агнец Божий! Таким образом, собственное, определенное назначение святого Иоанна было не возвещать будущее, а только предшествовать Христу своей проповедью, крещением и приготовлением Ему пути в сердцах человеческих.
Господь Иисус Христос сказал о святом Иоанне, что он пророк и даже больше пророка. Действительно, Иоанн был таковым по своим великим нравственным совершенствам, но не по своему предназначению. Назначением пророков в собственном смысле было предсказывать словами или предызображать события воплощения Бога – Слова. Святой Иоанн не имел такого назначения; он не возвещал о чем-либо таинственном, будущем, но ясно указывал на Солнце правды, взошедшее над теми, кто блуждал во тьме и сени смертной.
Посланные фарисеи пришли к Иоанну не с добрым намерением; просвещенный Духом премудрости, Иоанн знал об этом и потому ограничился самыми короткими ответами на предложенные ему вопросы.
Повествование свое о посольстве к святому Иоанну из Иерусалима евангелист прерывает замечанием: а посланные были из фарисеев и потом уже передает последний вопрос их Иоанну: что же ты крестишь, если ты не Христос, не Илия, не пророк?
Своим замечанием о фарисействе посланных евангелист желал объяснить причину их вопроса. Крещение и до явления святого Иоанна было в употреблении; но совершалось оно только над прозелитами, т. е. язычниками, принимавшими веру иудейскую, а не над иудеями. Фарисеям – законникам известны были пророчества Иезекииля: окроплю вас чистою водою, и вы очиститеся от всех скверн ваших (Иез. 36, 25) и Захарии: в той день (то есть во время Пришествия Мессии
На основании этих пророчеств они учили, что крещение имеет право совершать только грядущий Мессия или Его Предтеча; а между тем его совершает Иоанн, прямо объявив им, что он не Мессия, даже не Илия, не пророк. Что же это значит? Какое же он имеет право совершать это действие, и притом открыто, торжественно, всенародно, и через это указывать, что все общество, весь народ Божий нечист и требует очищения через покаяние и омовение? Это в особенности не согласовалось с самомнением фарисеев.
Когда святой Иоанн ответил, что он не Христос, не Илия, не пророк, фарисеи надеялись поразить его тем, что Писание не указывает ни одного примера, чтобы какой-либо пророк или иное лицо принимало на себя служение, подобное тому, какое он совершал; они думали, что Иоанн уже не устоит против того доказательства, какое они ему представили; они не осмелились прямо запретить святому Иоанну крестить к нему приходящих (потому что народ побил бы их камнями, если бы они дерзнули явно оскорбить Крестителя), но надеялись привести его в смущение и постыдить перед народом своим вопросом об основании и силе его крещения. Но злоба фарисеев неспособна была возмутить святого Иоанна. Прославляли ли его или злословили, в узах и на свободе – всегда было у него в виду одно: исполнять свое служение, свидетельствовать о Христе и прославлять Его. И теперь он не смущается, не спешит оправдать в глазах своих врагов свое посланничество и свое крещение, не занимается ответом на вопрос их, кем и как уполномочен он совершать крещение, но пользуется благоприятным случаем дать свидетельство о Христе. Это свидетельство святого Иоанна – одно из самых важных и открытых его свидетельств о Христе. Среди множества народа, в присутствии всех, крестившихся от него, Предтеча возгласил это дивное исповедание о Христе, исполненное великих, возвышенных и непреложных истин.
Я крещу в воде, – сказал в ответ посланным святой Иоанн, – но стоит среди вас Некто, Которого вы не знаете. Он-то идущий за мною, но Который стал впереди меня. Я недостоин развязать ремень у обуви Его (Ин. 1, 26–27). То есть вы справедливо думаете, что крещение может быть совершаемо только через уполномоченного Божественной властью, что это дело Мессии; но мое крещение маловажно и несовершенно, не имеет в себе ничего, кроме воды; оно только приготовление к другому крещению, о котором вы скоро услышите. Я омываю тело в воде, но Христос очистит души Духом Святым и огнем. Установитель лучшего и высшего крещения находится среди вас, пришел на землю; Он после меня явится с крещением, но, несмотря на это, Он досточтимее и славнее меня; я недостоин быть в числе даже последних служителей Его развязывать ремни у Его обуви!
Посланные из фарисеев оставляют берега Иордана, чтобы дать отчет великому Синедриону о допросе Крестителя; но возвращение их в Иерусалим не было так торжественно, как прежний из него выход на Иордан. Посольство не удалось: они хотели расставить сети святому Иоанну, чтобы уловить его на словах, посрамить его и через то пресечь его влияние на народ, но их приход на Иордан и допрос Крестителя еще более привлекли к нему всеобщее внимание и раскрыли перед всем миром его смирение, его нравственную силу и мудрость.
После сорокадневного поста и победы над искусителем в пустыне Господь Иисус Христос возвращается к Иоанну на Иордан вполне приготовленным на великое дело Божественного Своего посланничества. И теперь, как и прежде, Он ничем особым не выделялся из толпы народной: тихо и молчаливо шел Он к Иоанну. Путь добровольного самоуничижения и страданий, который предстояло пройти Мессии для спасения людей, раскрылся перед духовным оком Предтечи, и вот, указывая народу на грядущего Искупителя мира, Иоанн воскликнул: се, Агнец Божий, который берет на себя грех мира. Сей есть, о котором я сказал: за мною идет муж, который стал впереди меня; потому что Он был прежде меня (Ин. 1, 29–30).
Вместе со Златоустом все толкователи Писания согласны, что святой Иоанн делает указание на следующее пророчество Исайи: Он был презрен и умален пред людьми, муж скорбей и изведавший болезни, и мы отвращали от Него лице свое; Он был презираем, и мы ни во что ставили Его. Но Он взял на Себя наши немощи, и понес наши болезни; а мы думали, что Он был поражаем, наказуем и уничижен Богом. Но Он изъязвлен был за грехи наши и мучим за беззакония наши; наказание мира нашего было на Нем, и ранами Его мы исцелились. Все мы блуждали как овцы, совратились каждый на свою дорогу; и Господь возложил на Него грехи всех нас. Он истязуем был, но страдал добровольно и не открывал уст своих; как овца веден был Он на заклание, и как агнец пред стригущим его безгласен, так Он не отверзал уст Своих (Ис. 53, 3–7).