Святые в истории. Жития святых в новом формате. XX век

Эта книга подводит итог авторской серии «Святые в истории», в которой писательница Ольга Клюкина в яркой литературной форме представила жития святых на фоне сменяющих друг друга исторических эпох. Не претендуя на научную фундаментальность, книги серии тем не менее позволяют проследить основные вехи истории Церкви от апостольских времен практически до наших дней. А главное, помогают увидеть, что вся история Православия пронизана святостью и складывается из историй реальных людей, которые в своей земной жизни стали «друзьями Божиими», как называл святых преподобный Иоанн Дамаскин.

Серия

выстроена по хронологическому принципу и состоит из шести книг. Ключевые моменты истории Церкви и святости каждого периода раскрываются через жизнеописания девяти святых. Ольга Клюкина поместила их жития в широкий исторический контекст, что позволяет более ярко представить реальную жизнь подвижников веры. Однако несмотря на обилие исторических фактов, книга читается удивительно легко, на одном дыхании. Автор делает святых близкими и понятными сегодняшнему читателю.

Шестая книга не случайно целиком посвящена одному столетию: в христианской истории двадцатый век по насыщенности событиями, драматизму и «концентрации» святости сопоставим лишь с первыми веками христианства, а по количеству сохранившихся исторических источников превосходит все предыдущие эпохи.

Более того, многие святые двадцатого века – наши старшие современники, о которых сохранилась живая память. Рядом с нами – их родственники, среди нас еще есть люди, близко знавшие святых, чьи лики сегодня смотрят с икон. Многие из этих святых канонизированы на нашей памяти, кто-то – совсем недавно. Например, преподобного Гавриила (Ургебадзе) Грузинская Церковь прославила в 2012 году, а в месяцеслов Русской Православной Церкви его имя внесено в 2014 году; преподобный Паисий Святогорец был прославлен Священным Синодом Вселенского Патриархата в 2015 году, и еще в начале 1990-х оба этих святых были живы.

Этот уникальный опыт встречи, возможность прикоснуться к святости, не только помогают лучше понять нашу недавнюю историю и современность, но и приоткрывают завесу над подвигом святых далекого прошлого. Мученики первых веков уже не кажутся неземными существами, когда читаешь протоколы допросов и письма из тюрем и лагерей новомучеников двадцатого века, а духовные высоты великих подвижников прошлого не кажутся столь нереальными, когда знакомишься с воспоминаниями наших современников о подвижниках последних десятилетий. И хотя сложно в деталях сравнивать жития древних святых с документами недавнего прошлого, в них чувствуется то единство, благодаря которому мы и говорим о неразрывной связи поколений внутри Церкви, – единство следования за Христом.

На палубе колесного парохода «Св. Николай Чудотворец» молча сидели двое. Один – пожилой человек в старенькой соломенной шляпе – читал Евангелие и делал какие-то записи. Время от времени он откладывал книгу на колени и задумчиво смотрел на проплывающие за бортом берега.

Это был не кто иной, как известный на всю православную Россию настоятель Андреевского собора в Кронштадте отец Иоанн Сергиев, или, как звали его в народе, батюшка Иоанн Кронштадтский. Во время путешествия, окруженный со всех сторон водой, отец Иоанн мог наконец-то позволить себе минуты отдыха, и спутники старались его не беспокоить.

Исключение делалось для Сергея Васильевича Животовского, петербургского художника и преподавателя рисования в Ксенинском институте благородных девиц. Он сидел от батюшки на почтительном расстоянии

и молча чиркал карандашом.

Что и говорить, нынешним летом господину Животовскому несказанно повезло. Ему выпала честь сопровождать отца Иоанна в ежегодной поездке на Север, в родное село Суру и писать об этом очерки для газеты «Петербургский листок». Свои путевые заметки Сергей Васильевич сопровождал рисунками и фотографиями и даже делал из них эффектные коллажи.

Маршрут всероссийского пастыря по северным рекам был расписан по дням и по часам, но все равно каждый год во время путешествия случалось что-нибудь неожиданное. Например, в 1897 году пароход «Св. Николай Чудотворец», построенный на средства отца Иоанна на верфях Финляндии, сел на мель, потому что оказался непригодным для северных рек, и был продан. Новый пароход, также построенный на средства отца Иоанна, с большими приключениями преодолел опасные для судов бурные Свирские пороги. До последней минуты бывает неизвестно, насколько сильно нынешним летом обмелела река Пинега, полная песчаных отмелей или, как называют их местные жители, заструг. А это значит, что часть пути придется проделать на лошадях с незапланированными остановками и дорожными приключениями.

Художник Животовский, разумеется, знал о всенародной славе отца Иоанна Кронштадтского, но все же увиденное во время путешествия его изумило. Путешествие в Суру было сплошным триумфальным шествием отца Иоанна.

Оно началось 25 мая 1903 года, в день Святой Троицы, в Кронштадте, где целое море народа собралось проводить отца Иоанна. Некоторые чувствительные барышни рыдали так, словно кронштадтский пастырь покидал их не на месяц, а навсегда.

По всем берегам Ново-Мариинского канала пароход встречали жители окрестных сел. Люди стояли с иконами и хоругвями, нарядные, одетые как на праздник. Одни восторженно кричали слова приветствия и бросали в воздух шапки, другие крестились и с мольбой протягивали к отцу Иоанну руки.

Возле шлюзов и вовсе началось столпотворение. После того, как пущенная в шлюз вода поднимала пароход и он оказывался вровень с берегом, народ цеплялся за борта и долго не хотел отпускать их. Всем хотелось получить из рук отца Иоанна медный образок или крестик, пожаловаться ему на невзгоды, вручить лично в руки записку с изложенной просьбой.

Отец Иоанн приветствовал народ простыми словами: «Здравствуйте, православные, здравствуйте, дорогие детушки, здравствуйте, здравствуй, матка, здравствуй, бабка!». Каким-то образом ему удавалось всех благословить, выслушать, утешить и обласкать. Когда капитан с большим трудом все-таки отчалил, по берегу за пароходом еще долго бежали бабы, дети, старики.

Из-за летних белых ночей водное путешествие по Петербургской, а затем по Олонецкой и Архангельской губерниям казалось господину Животовскому одним долгим счастливым днем. Художник без устали записывал свои наблюдения, рисовал, проявлял фотопластины, чтобы в ближайшем городе, где пароход делал остановку, по почте переправить материалы в редакцию.

Глядя на неутомимого, по-юношески бодрого отца Иоанна, никому из его спутников не приходило в голову жаловаться на усталость.

«Все только поражались энергией этого замечательного человека. Встать раньше всех, отслужить утреню и обедню и, почти не отдыхая, по тяжелой дороге проехать тридцать шесть верст в страшный зной – и не устать, при семидесяти четырех годах от роду, – как хотите, а дело не совсем обыкновенное, – отметил господин Животовский в одном из своих очерков. – За все наше путешествие нам не раз приходилось встречать ровесников отца Иоанна, его сверстников по семинарии. Но какие это все дряхлые старики сравнительно с ним; он кажется молодым человеком, если видеть его товарищей по школе».