Связь
Шрифт:
– Майк, не делай этого, прошу! Мэри Ганн – единственная весомая зацепка по этому делу. Мы можем доказать, что Управление замешано в поглощении предприятий и подделке документов, но если Хост воспользуется этой личностью для уклонения от закона, то обратного пути не будет! Ее показаниям никто не поверит. Ради нас… ради нашего дела я пошла против отца! Думаешь, мне было просто? И ты с такой легкостью все бросаешь?
– Нет, это нелегко. Все, что ты сказала, – правда, но я принял решение. И мне нужна твоя помощь.
– Ты хочешь, чтобы я
– Астрид, я не знаю, как помочь ей так, чтобы она не узнала.
– Альтруизм, значит, – Астрид глубоко вдохнула и, пытаясь не обращать внимания на нанесенное ей личное оскорбление, вернулась к разговору. – Я воспользуюсь средствами благотворительного фонда, но тебе надо сделать адресные пожертвования. Сегодня. Я прослежу, чтобы помощь дошла до адресата, но учти, я не буду экономить на тех, кто попросит у фонда аналогичной поддержки. Обеспечение программы будет на твоих плечах.
– Спасибо, Астрид. Мне правда жаль, что я тебя подвел.
– И мне жаль. Скинь все данные на мою почту. Жду. И еще, Майк. Ты мне должен.
Астрид положила трубку, и в кабинете воцарилась звенящая тишина. Майклу оставалось дать нужные распоряжения и ждать, пока юрист и детектив выполнят его поручения.
– Стэн, ты достал карту? – больше месяца Майкл ждал заключения лечащего психиатра. Саша была в новой программе помощи жертвам домашнего насилия и больше полугода находилась под контролем врачей. Ее лечение от зависимости было закончено, и Майкл хотел знать результаты.
– Нет, Майкл, но я видел заключение врача, составленное после последнего собрания.
– Что в нем?
– Психолог рекомендует ей начать новую жизнь. С нуля.
Майкл потер широкие брови, как будто пытаясь избавиться от головной боли, и вновь вернулся к разговору с детективом.
– Снимай наблюдение.
– Понял, – Стэн завершил разговор, не дожидаясь, пока Майкл положит трубку.
В тишине рабочего кабинета Майкл думал о том, что и ему пора начинать новую жизнь. Для начала, вопреки благоразумию, можно было бы купить мотоцикл, о котором он давно мечтал.
Глава 6. Фантом и его боли
Саша очнулась в больнице. Около ее койки спала Милана, вздрогнувшая на первое же болевое мычание Саши. Это становилось чем-то вроде традиции.
– Слава Богу, ты жива! Ты не можешь представить, как тебе повезло! Тебя просто чудом не размазало грузовиком!
– Давно я тут?
– Нет, милая, всего лишь ночь. Не вздумай вставать! – Мила пресекла Сашины попытки сдвинуться с места.
– Майк? Ты слышала о нем? – Саша сжала левую руку – чего-то не хватало. На тонком пальце больше не было кольца.
– Милая… он… его больше нет, – не спрашивая ни у кого разрешения, крупные слезы одна за другой быстро перемещались по протоптанной тропе от краешка глаза до кончика уха, а затем по шее в больничные простыни. Саша не могла поверить в случившееся. Это была ее вина.
– Что со мной? У меня ничего не болит, только голова.
– Еще бы, ты на обезболивающих! – Мила сняла больничную карту с края койки. – Сотрясение, обезвоживание, растяжение, порезы, перелом, ушибы, много ушибов! Еще тебе вытащили пару осколков из лица… Ты помнишь, что случилось?
– Майк, я чувствовала, что с ним происходит… Не могла справиться с паникой. Видела фуру, но не успела затормозить. Пыталась вырулить… – в горле встал ком, Саша не могла больше говорить.
– Это невероятная удача, что ты жива, и еще большая, что цела! Не вздумай! Куда ты собралась? – Саша не собиралась оставаться тут, медленно впитываясь в больничные простыни. Она выдернула капельницу из вены и согнула руку в локте. – Сестра!!! – Милана истошно завопила на весь этаж в поисках подкрепления.
Подоспевший медицинский персонал наперебой начал твердить о важности стационарного наблюдения и возможных последствиях, но Саша наотрез отказалась от госпитализации и потребовала принести выписку. Она должна была что-то сделать, но пока еще не знала, что.
– Будешь стоять или поможешь? – Саша пыталась найти свои вещи.
– Что ты ищешь?
– Одежду. Я же не поеду домой в больничной пижаме.
– Видимо, поедешь, потому что вряд ли твои джинсы пережили этот день.
– OK, значит, в больничной пижаме, – в Саше за считанные секунды укоренилось желание бороться. Она чувствовала, что должна, хотя и не понимала, для чего.
– Хост, ты совсем умом тронулась? – Милана была вне себя от злости. Звонко фыркнув, она усвистала на свои каблуках, хлопнув дверью больничной палаты. Саша пыталась силой мысли унять пульсирующую головную боль и сосредоточиться на поиске телефона и ключей от машины. «Черт! Моя машина…» В отчаянии Саша снова рухнула на койку. Ей не справиться одной. Предательские слезы снова полились из глаз.
– Теперь, значит, ты решила поваляться, – Мила вернулась в палату со стопкой каких-то вещей. Саша не имела представления, где она их взяла, и ей было абсолютно все равно, даже если они были сняты с трупа. Саша выбрала бесформенное платье, которое явно было большего размера, но все равно смотрелось коротковатым в силу ее роста. Босиком она дошла до поста медсестры, где получила выписку и свои убитые вещи, в том числе табельное оружие, патроны и разбитый, но еще работающий телефон.
Рубашку можно было выкинуть, а вот ботинки и портупея были вполне ничего, хоть и грязные. «Не босиком и ладно», – с этой незначительной утратой она смирилась за долю секунды. Отправив рваную грязную одежду в ближайшую урну, подкрепив сканированием чипа отказ от госпитализации, подруги покинули здание больницы, предварительно закупившись в аптеке.
«Доливо» Миланы стоял на парковке больницы, но путь до него показался Саше вечностью. Она уже начала сомневаться, что купила достаточное количество обезболивающих.