Связанные грехом
Шрифт:
Он лизнул. Посмаковал.
Она прижалась к его языку.
— Дрейк, — прошептала она.
Он медленно поднялся, возвышаясь над ней. Её широко открытые глаза блестели, а из-под красный губ сверкнули белоснежные клыки.
— Ты не монстр. — Его взбесило, что она так говорила о себе раньше. Ни хрена подобного. Не она. Никогда. — Ты красавица.
Она моргнула, её губы скривились в легкой улыбке. И это зрелище едва не разбило ему сердце.
То, что осталось от этой чертовой
Он глубоко вонзился в нее, соединяя их в единое целое. Сжал её руки, переплетя пальцы. Под ними заскрипела кровать. Он толкался в нее и из нее. Снова и снова. Их взгляды сцепились друг с другом.
Они задыхались.
Быстрее, ещё быстрее, жестче…
Она сомкнула ноги вокруг его бедер. Пятками уперлась в спину, выгнулась ему навстречу.
Его когти вышли из кончиков пальцев, но он не ранил её. Черт, он даже не оцарапал её.
Глубже, глубже.
Он наблюдал, как она снова кончила. Видел вспышку наслаждения на её лице, её остекленевший взгляд. Она вздрогнула под ним, и её лоно сжало член.
Да.
Он оказался настолько близок к собственному оргазму. Мог взорваться в любой момент, когда она…
— Отметь меня.
От её хриплой просьбы его тело напряглось.
Волки отмечали только свою пару. Он не отметил её раньше, потому что ждал. Существовала официальная церемония отмечания пары перед всей стаей. Он хотел сделать с ней всё правильно.
Он ждал…
И потерял её.
— Отметь меня, — снова прошептала она, и, черт возьми, она просила его об укусе. Хотела его так же сильно, как он её.
Он никогда и ни в чем не мог ей отказать.
Она выгнулась под ним, предлагая себя ему. Его клыки сомкнулись на её коже в изгибе плеча и шеи. Дрейк лизнул кожу.
Отметь её.
Именно этого хотел его волк, именно в этом нуждался человек.
Он впился клыками в её плоть, прокусил кожу, и сладкая ароматная кровь потекла по его языку.
Попробовав её на вкус, востребовав её, Дрейк взорвался в оргазме. Сотрясаясь всем телом от мощного освобождения, он продолжал толкаться в нее. Поднял голову и посмотрел ей в глаза, толкнулся в нее ещё раз и взревел от наслаждения.
Её имя.
Дрейк крепко удерживал её, не отпускал, не мог. И продолжал врезаться в нее. Потому что был всё ещё тверд в ней и становился жестче с каждым мгновением.
Он наконец сделал Пейдж своей и больше никому не позволит её отнять.
* * * * *
— Как можно потерять оборотня? — спросил Гейб, проваливаясь ботинками в снег. Столько проклятого снега. Всё кругом купалось в белом.
Он ненавидел этот чистый снег.
Намного лучше, если снег оказался бы окрашен в красный.
Поэтому он резко повернулся направо и вспорол живот некомпетентного новичка, стоявшего рядом с ним.
Свежую кровь всегда было так трудно обучать.
Парень, блондин с слишком нежными чертами лица,
— Заткнись, черт возьми, — прошипел Гейб, крики новообращенного разлетались по округе. — Это не убьет тебя. — Но так искушало его. Ох, ему так хотелось закончить начатое.
Глупые, окружающие его ублюдки позволили альфе ускользнуть. Они позволили этому ничтожеству просто раствориться в ледяной пустыне.
— Наверное, он уже вернулся в поселение, — пробормотал Гейб, отвернувшись и вглядываясь в даль. — И сейчас находится в окружении этих паршивых волков.
Гейб жил уже очень долго. Слишком долго. Он пережил самые худшие войны и ад, что смогли сотворить люди.
Этот ад… сделал его умным. Он учился на ошибках других. Знал, какие сражения выбирать. Планировал атаки.
Он хотел эту землю. Редко поцелованную солнечным светом. Дикая земля, с так обожаемой им темнотой.
Волки давно заключили с ним перемирие. Разделили территорию. Этот извращенец Джеремайя слишком сильно желал заключить с ним сделку.
Но новый альфа не походил на прежнего. Гейб знал об этом много лет. Дрейк Уайлер оказался абсолютно другим. Им невозможно управлять и манипулировать.
И Дрейк придет за моей головой.
Потому что Гейб забрал голову отца Дрейка. Его мать. И потому что…
«Я забрал её».
Вдалеке завыл волк. Настоящий зверь? Или какой-то оборотень вышел на пробежку?
Гейб, прищурившись, уставился в темноту. Джеремайя хотел, чтобы он забрал маленького волчонка. Сначала пытал его, а затем убил.
Он хотел получить удовольствие от пыток. Ох, он всегда наслаждался этим, но…
Гейб не убил Пейдж Слоан. Смерть была бы слишком легкой для нее и не соответствовала его планам.
— Что нам делать? — спросил один из вампиров, стоявших позади него.
Гейб стиснул зубы.
— Она перестала кричать, — пробормотал он. Когда наконец поняла, что происходит, когда увидела Джеремайю и осознала, почему её забрали, Пейдж перестала звать своего любовника.
Он действительно видел, как утекает из её глаз жизнь, даже когда она уже едва дышала.
Это полное безразличие — он видел этот взгляд раньше.
В своих собственных глазах.
Поэтому он не дал Джеремайе её забрать. Гейб укусил Пейдж, обратил её. Потом она сбежала, но он постоянно наблюдал за ней. Он всегда знал, что наступит идеальное время её использовать.
И такое время наступило сейчас.
— О-он последовал за ней к озеру, выбежал прямо… — А это тот всё ещё истекающий кровью блондин. Джон. Джон Маккензи. Как долго он находился в его клане? Два года? Три? Гейб с трудом запоминал новообращенных. Когда он уставился на Джона, тот быстро кивнул. — Он догнал её… я видел их… в бинокль.