Связанные Искушением
Шрифт:
Его пальцы вцепились в мое предплечье, и он отшвырнул меня назад к центру комнаты. Я упала вперед, ударившись бедрами об угол стола. Я закричала от боли. Слезы жгли мне глаза.
Бенито прижался ко мне сзади, когда я наклонилась вперед, и его эрекция впилась в мой зад.
— Сегодня, куколка, ты моя.
И вот оно, прямо передо мной. Я едва заметила руки Бенито, сжимающие мою грудь сквозь ткань. Мои глаза были прикованы к блестящему серебряному ножу для вскрытия писем. Бенито сжал ее сильнее, вероятно, из-за того, что я никак
Я сжала нож для вскрытия писем. Он был приятным на ощупь, холодным и твёрдым. Мой муж порвал край корсета. Я крепче сжала нож и изо всех сил ткнула рукой назад. Бенито отпрянул с булькающим вздохом, освобождая меня.
Я резко обернулась. Нож для вскрытия писем торчал из правого бока. Белая ткань рубашки пропиталась кровью. Должно быть, я сильно ударила его, может быть, даже серьезно ранила. Я никогда не делала ничего подобного.
Мои губы приоткрылись в шоке. Я действительно вонзила нож в живот мужа. Его широко раскрытые глаза уставились на меня.
— Ты сука, я ... — он задохнулся и упал на колени. Его уродливые глаза расширились еще больше, когда он заскрипел от боли.
Я отшатнулась от него. Что, если он позовет на помощь? Что, если кто-нибудь увидит, что я сделала? Я зарезала собственного мужа. Они убьют меня за это, а если и нет, то Бенито наверняка забьет меня до смерти, если выживет.
Было только одно, что я могла сделать, только один человек мог помочь мне, и я даже не была уверена, что он все еще может помочь после всего, через что я заставила его пройти. После того, что я сказала и что он видел сегодня. Может, он уже и не в Чикаго. Может быть, он уже улетел в Нью-Йорк, чтобы оказаться как можно дальше от меня.
Я бросилась к сумке, открыла ее и нащупала телефон. Дрожащими пальцами я набрала номер, который знала наизусть. Бенито, казалось, еще не пришел в себя, но уже приподнялся на локтях. Он задыхался, явно пытаясь найти в себе силы позвать на помощь. Что, если он подойдет ко мне? Смогу ли я закончить начатое? Новая волна паники захлестнула меня.
После первого гудка раздался знакомый голос Ромеро.
— Лили?
Никогда в жизни я не чувствовала такого облегчения. Он не проигнорировал мой звонок. Может быть, только может быть, он не ненавидел меня.
— Пожалуйста, помоги мне, — прошептала я хриплым от слез голосом.
Они струились по моему лицу. Не потому, что я только что ударила кого-то ножом для вскрытия писем, я не чувствовала сожаления по этому поводу.
— Иду, иду. Где ты?
— В спальне.
— Не вешай трубку, — приказал он. Я бы не стала.
Я слышала, как он двигается, слышала его спокойное дыхание, и это, в свою очередь, успокаивало меня. Ромеро скоро будет здесь, и все будет хорошо. После всего, что случилось, он все равно бросился мне на помощь.
Не прошло и двух минут, как в дверь постучали. Он был совсем близко или ему потребовалось бы гораздо больше времени, чтобы добраться до спальни.
— Лили, ты должна открыть дверь. Она заперта. Если я выломаю ее, люди будут здесь в мгновение ока.
Этого было достаточно. Я пересекла комнату и открыла дверь. Мое сердце билось где-то в горле, и только увидев встревоженное лицо Ромеро, я осмелилась отнять трубку от уха и повесить ее.
Теперь я чувствовала себя в безопасности, хоть и знала, что это далеко не так. Мы оба окажемся в смертельной опасности, если нас найдут в таком виде.
Позвонив Ромеро, я навлекла на него беду. Как я могла так поступить с тем, кого любила? Разве я не прошла через этот брак, чтобы защитить Ромеро?
Ромеро окинул взглядом мой полуоткрытый корсет, растрепанные волосы и разорванную юбку, и его лицо вспыхнуло от ярости. Он вошел в комнату, закрыл дверь и обхватил мое лицо ладонями.
— Ты в порядке? Он сделал тебе больно?
Я покачала головой, что, как я поняла мгновение спустя, могло быть воспринято как ответ на любой вопрос.
— Я ударила его ножом. Я не могла вынести его прикосновения. Я не хотела, чтобы он прикасался ко мне. Я... — Ромеро притянул меня к себе, моя щека прижалась к его сильной груди. Я прислушалась к стуку его сердца. Снаружи он выглядел спокойным, но сердце предало его. — Я с ним не спала. Я не смогла.
— Он все еще жив, — пробормотал он через мгновение, прежде чем отстранился. Лишенная его тепла, я обхватила себя руками.
Ромеро подошел к моему мужу, который переводил взгляд с меня на Ромеро, как будто смотрел теннисный матч. Его дыхание сбилось в груди, но он подтянулся ближе к столу и потянулся за телефоном. Ромеро встал над ним, затем спокойно опустил руку на землю.
Бенито упал на бок, тяжело дыша. Он напомнил мне жука, который лежал на спине, беспомощно дрыгая лапами над телом. Но жалости я не испытывала.
— Ты, — прорычал Бенито и закашлялся. На его губах запеклась кровь. — Это твой Капо все подстроил? Чикаго заставит его заплатить в десять раз больше. Данте не позволит тебе одурачить меня и всех остальных.
— Ты не настолько важен, чтобы Луке было до тебя дело, — холодно сказал Ромеро.
У него было такое же выражение лица, какое я видела, когда он наблюдала за пытками русских в подвале.
Я вздрогнула.
На лице Бенито отразилось понимание, когда он перевел взгляд с Ромеро на меня.
— Ты и она. — его рот скривился в отвратительной гримасе, слюна прилипла к губам. — Ты, грязная шлюха, позволила ему трахнуть себя. Ты..
У него не было возможности закончить предложение. Ромеро подошел к Бенито, рывком поднял его за воротник, а затем одним отработанным движением вытащил нож и вонзил его между ребер моего мужа, заглушив его хриплое дыхание. Даже не моргнув, Ромеро отпустил Бенито, который безжизненно упал на бок.