Связанные кровью

Берне Иви

"Ничего страшного," сказал он. "Это не артериальное кровотечение."

Мэдди не могла отвести взгляд от своей сочащейся раскрасневшейся ноги, освещенной лишь свечением панели приборов и фонарей с улицы. "Откуда тебе знать, артериальное это кровотечение или нет?"

"Просто знаю."

"Здесь налево, доктор Всезнайка. Третий дом слева. С навесом. Останови у пожарного крана."

Прежде чем она догадалась, как работает дверная ручка, Фостин обошел машину и открыл для нее дверь. Она начала прямо таки вытаскивать себя из автомобиля.

Положив

тяжелую руку на плечо, он толкнул ее обратно на сиденье. "Что, черт побери, ты делаешь?"

Мэдди посмотрела на него. Он действительно только что толкнул ее? "Что, черт побери, ты думаешь, я делаю? Вылезаю из твоей машины."

"Ты не можешь ходить."

"Зато я могу прыгать."

Он повернулся в сторону здания и обратно. "Нужно подняться наверх, не так ли?" Это был риторический вопрос. "Я тебя отнесу."

"Ты не можешь нести меня все три пролета лестницы. Я сама смогу."

Его аж передернуло, и она поняла, что обидела его мужскую гордость.

"Ты сама? Ты с ума сошла? У тебя, что мозг пострадал? Ты же не можешь ходить."

"Да, и что будет, когда ты пошатнешься и уронишь меня?"

Закатив глаза, он ответил, "Можно подумать такое произойдет?"

"Фостин, сегодня ты уже сбил меня. Как ты думаешь, на что ты способен?"

"Да заткнись ты, Мэдди."

Одним быстрым движением он поднял ее на руки и толчком ноги закрыл дверь.

Мэдди обвила руками его шею, другого выхода просто не оставалось, и повисла на нем, вся мокрая, глупая и тяжелая. Тогда как он был сухим, сильным и от него хорошо пахло. Действительно хорошо. Лесом. Какой-то утонченный аромат чертовски дорогого одеколона. Еще одно очко не в пользу русской мафии.

Чувство раздраженности постепенно сменилось смущением, и закрыв глаза, оставалось лишь надеяться, что он действительно сможет преодолеть все те ступеньки. Чем быстрее все закончится, тем лучше.

Грегори был предельно осторожен, чтобы не придавить ее раненную ногу о стену или поручни лестницы по пути наверх. На лестничной клетке витал запах спрея от жуков, но, судя по коврам и покраске, здание дома было весьма пристойным. Ее смехотворная парка была скользкая и в пятнах от грязи под его пальцами, и все еще с каждым шагом с нее стекала ручейками сточная вода.

Мэдди была невысокого роста, но судя по ее весу, можно определить, что где-то под этой паркой, все таки было немного мяса на костях. Очутившись в его объятиях, она стихла и поникла, что было довольно странно для такой многословной особы, как она. Черные волосы окутали лицо, как змейки спутавшиеся в клубок.

Грегори хотел доставить ее в безопасное место и перед тем как уйти, убедиться, что с ней все будет в порядке, но аромат ее крови оказывал большее влияние, чем должно быть.

Он не был голоден, и более того, обычная порядочность должна сдерживать его жажду после всех причиненных им самим же травм. По правде говоря,

он травмировал людей каждый раз, когда питался, но это были чистые умышленные раны. Он хорошо помял эту женщину, и чувствовал себя отвратительно, было бы лишним усугублять свои чувства еще и мыслями о кормлении, в придачу ко всему. Проблема была в том, что менее порядочная часть его — а она превышала хорошую — действительно хотела ее укусить.

Запах ее кожи, с примесью ароматов асфальта, масла и страха, интриговал все больше. Что-то во всем этом заставляло его хотеть пройтись языком по ее обнаженному телу очень и очень медленно. И знание того, что стоит только повернуть голову и откроется возможность припасть ртом к ее горлу, вовсе не помогало. Пришлось собрать всю свою волю в кулак, что бы не сделать этого по пути на верх, и пока они добрались до нужной двери, от напряжения его начало трясти.

"Ты устал, мне очень жаль," сказала она, шаря по бездонной сумочке в поисках ключа. "Я хочу сказать… Это действительно поразительно, что ты все таки смог донести меня."

"И вовсе не устал," процедил он сквозь сжатые зубы.

Она было открыла рот, но передумала. Извиваясь, будучи в неловком положении у него на руках, она открыла дверь и, толкнув ее, распахнула настежь.

"Куда тебя отнести?" спросил он.

В это время он боролся с, нахлынувшей волной, жаждой крови, которую не ощущал уже с юношеских лет. Голод и желание смешались. Стали неразличимыми. Все это раздражало. В этом не было никакого смысла. Пришлось пресечь возрастающее желание силой железной выдержки. Все должно быть хорошо.

Хорошо, пока она не произнесла, "Мне нужно раздеться."

Он споткнулся о скрученный ковер.

"Ну, я же промокла." Как только она это сказала, ее рот издал тихий писк тревоги.

Грегори прикусил губу и метнул взглядом на потолок. Почему он так хотел эту женщину? Он даже не знал как она выглядит, не совсем, не с очками на носу, и не с волосами по всему лицу.

"Я хочу сказать, что моя одежда — вся мокрая и холодная. Нужно бы переодеться."

Ему захотелось раздеть ее вплоть до нагого тела, и узнать, как она выглядит в действительности. Он мог ощущать ее пышные изгибы под руками, ее круглую попку, и очень женственные очертания бедер.

"Хочешь позвонить подруге или кому- то еще, что бы помогли тебе со всем этим?" если повезет, она не заметит появившегося скрипа в его голосе.

"Да, я позвоню." Она произносила слова четко и медленно, как будто сама пыталась взять сложившуюся ситуацию под контроль. "Все, что мне от тебя потребуется, так это помочь снять пальто и добраться до дивана. А дальше я сама справлюсь."

Сделать так сделать. Под пальто, которое походило на пляжный мяч, на ней был такой же безобразный свитер. Такие носили еще во времена их дедушек и бабушек. Запах влажной, затхлой шерсти произвел на него больший эффект даже чем зубок чеснока.