Связанные навеки
Шрифт:
– Дорогая, но это же театр! Всегда можно выкроить вечерок для культурного отдыха!
Короче говоря, в тот раз мне пришлось смириться и посетить-таки местный Академический театр оперы и балета. Как ни странно, от спектакля я даже получила удовольствие. А вот по его окончании со всей решимостью обратилась к своему спутнику и объяснила, что не буду больше выполнять ни одного пункта его плана, что бы в нем ни содержалось. И даже просто встречаться с Борисом больше не собираюсь. Чтобы подсластить пилюлю, в конце я прибавила, что как только у меня появится время или желание развеяться, Борис будет первым, кого я приглашу в спутники. Эта невинная фраза оказалась
С того дня Борис звонил не реже трех раз на дню, выясняя, не возникло ли у меня стремление к прекрасному или с предложением посетить модную выставку, которая открылась в Тарасове и продлится считаные дни. Еще хуже бывало, когда, вопреки моему строжайшему запрету, он поджидал меня на скамеечке возле подъезда, надоедая соседям расспросами. Теперь то и дело кто-нибудь из соседей, завидев меня издалека, начинал понимающе улыбаться и ехидненько так спрашивал: «Вы с Борюсей уже встретились?» Или того хуже: «Что же вы, Танечка, кавалера своего по пять часов на морозе держите? Он ведь не борщ, от тепла не прокиснет». Сначала я отнекивалась, объясняла, что это вовсе не кавалер, а случайный знакомый. Соседи согласно кивали, но в очередной раз на горизонте вырисовывался Борис, и все начиналось сначала. Неудивительно, что тон мой в те моменты, когда я была вынуждена с ним разговаривать, становился резким, а порой даже грубым.
– Дорогая, – не реагируя на резкость тона, продолжил Борис, – тут у нас в Тарасове, в одном из небольших любительских театров, дают просто великолепную вещь. «Предложение» Чехова. Я думаю, нам стоит сходить. Слышал отзывы, все они положительные.
– Борис, сколько можно! – попыталась я вразумить его. – Ты прекрасно знаешь, что я никуда с тобой не пойду. Зачем же ты тратишь мое и свое время?
– Сегодня не сможешь, так мы на завтра встречу перенесем. – В голосе Бориса плескался оптимизм.
– Борис! – буквально закричала я в трубку. – Я не смогу пойти с тобой в театр ни сегодня, ни завтра. Никогда! Понимаешь? И вообще я завтра уезжаю.
– Как уезжаешь? Далеко? – всполошился он, и я сразу пожалела о своих словах.
– К родственнице. Ехать недалеко, всего каких-то двести километров. Но это надолго, – на всякий случай приврала я.
– Я должен ехать с тобой! – решительно заявил Борис.
Час от часу не легче! Вот только в поездке мне его недоставало! Но, на мое счастье, Борис опомнился сам.
– Да ведь как же я поеду? В страховой компании сейчас самый сезон, работа валом валит. Мне просто не вырваться. Ты же знаешь, Танюша, стоит мне ослабить контроль, как мои подчиненные тут же расползутся кто куда. А клиенты из агентства тем временем в другие конторы переметнутся. Нет, видно, придется связь по телефону держать. – В трубке послышался досадливый вздох.
Борис был владельцем процветающей страховой компании и жутко этим гордился. При каждом удобном случае он норовил напомнить собеседнику, что процветание фирмы – целиком и полностью его заслуга. В общем-то, Борис был вполне положительным представителем сильной половины человечества. Непьющий, не гулящий, состоятельный, представительный и так далее в том же духе. Чего ради он собирался оставить все это великолепие и отправиться на дно Волги кормить рыб, для меня осталось загадкой. Спросить было неловко, а сам Борис тщательно избегал воспоминаний о том дне. Сейчас он всеми правдами и неправдами старался казаться мне преуспевающим, богатым бизнесменом, каковым, в сущности, и являлся. Если не считать недавней минутной слабости. А мне что? Дело житейское. С каждым может
– Дорогая, ты уверена, что тебе стоит ехать? Может, лучше дождаться лета? Ведь не при смерти же твоя родственница? – Борис тщательно изображал заботливого супруга.
Это бесило меня больше всего. Каждый раз, когда в трубке раздавалось слово «дорогая», мне хотелось сказать: «Сегодня у нас грандиозные скидки! Все дорогое по цене дешевого», – ну, или что-то в этом роде. Честно говоря, не понимаю, как мужчины могут считать обращение «дорогая» ласковым. Или это способ самоутверждения? Мол, раз у меня баба «дорогая», то и я сам крутой!
– При смерти! – отрезала я и положила трубку.
Я прекрасно знала, что через секунду телефон зайдется переливами очередного звонка, но трубку снимать не собиралась. Как только телефон зазвонил, я перевела его на беззвучный режим и спокойно продолжила сборы.
Заваривая утром кофе, я хмурилась вместе с погодой. Как назло всю ночь валил снег. Под утро на землю опустился туман. Пушистые легкие хлопья за окном превратились в противную, жесткую крупу, которая сыпалась на землю в невероятных объемах. И теперь сквозь туман было видно, как холодный зимний ветер пригоршнями подхватывает ледяную крупу и бросает в окна. Ну почему погода испортилась именно тогда, когда я собралась выехать из дома для тихого, мирного отдыха? Плакали теперь и горнолыжная трасса, и канатная дорога, и зимние пейзажи. Может, отложить поездку? Нет, это было бы малодушно. Татьяну Иванову не напугать каким-то снегопадом! К тому же не стоит забывать, что меня там ждет одинокая пожилая женщина. А если с ней что-то случится, пока я буду ждать хорошей погоды? Или у меня дело какое-то появится? Тогда уж точно тетушке Иде старость в одиночестве коротать придется.
В общем, планы я решила не менять. Ровно в два часа дня стояла перед своей машиной. Закинула сумку с теплыми вещами в багажник, термос с горячим питьем – в бардачок и рванула навстречу приключениям. Чтобы, время от времени сверяясь с картой, благополучно добраться до нужного места. Улица, на которой расположился дом тетушки Иды, нашлась сразу. Это оказалась первая улица на въезде в город. Правда, тянулась она почти через весь жилой массив. И, конечно, нужный номер дома находился на дальнем ее конце. Но все равно к тетушке Иде я попала задолго до наступления ночи.
Стоя перед дверью квартиры, я пыталась представить себе, как выглядит престарелая, больная, одинокая женщина. И на что похоже ее жилье. Когда решался вопрос, отозваться ли на приглашение незнакомого человека или не влезать в эту авантюрную затею, почему-то не пришло в голову, что я могу встретить запустение или банальную бедность. Теперь же воображение рисовало только такие картины. По внешнему виду входной двери о благосостоянии хозяйки судить было трудно. Дверь не кричала ни о нарочитой роскоши, ни о вынужденной нищете. Чтобы больше не терзать себя сомнениями, я нажала кнопку звонка.
Из-за двери – ни звука. Нажала второй раз. Немного подождала. Услышала щелчок отпираемого замка. Только открылась дверь не нужной мне квартиры, а соседней. Я обернулась и увидела пожилую, но все еще интересную женщину лет шестидесяти с хвостиком. Решив, что соседка может знать о местопребывании тетушки Иды, я вежливо сказала:
– Добрый день, не подскажете, где я могу найти вашу соседку?
– А вы к ней по какому вопросу? – поинтересовалась женщина.
– Да вот, письмо от нее получила. С приглашением. Приехала, а ее нет.