Связанные зельем (принц и ведьма)
Шрифт:
– Аллен, это было глупо. Зачем ты это сделал?
– Лишил тебя выбора?
– он пожал плечами.
– Теперь тебе не нужно мучиться сомнениями. Можешь винить меня во всем.
Я разозлилась.
– А ты думаешь, мне нужен кто-то, чтобы сбросить на него ответственность за то, что я делаю? Запомни, я решаю все сама. У меня своя жизнь, и у меня есть мужчина. А то, чего ты хочешь, это абсурд какой-то.
– Да, я знаю, - проговорил он и тяжело выдохнул.
– Я знаю, что ты не хотела приходить. Если бы хотела, то давно
Своим поведением он делал меня виновной?
Нет уж, это моя жизнь может разрушиться после этой ночи, а потому я выскажу ему все, что собиралась.
– Аллен, я не буду с тобой.
– Хорошо, нет так нет, - он хлопнул в ладоши и закрыл лицо.
– Я сниму приворот и потом ты уйдешь. Обещай.
– Даю слово, - тихо проговорил он, и в тот же миг вокруг него ярко вспыхнуло свечение.
– Этого достаточно для твоего спокойствия?
– Да.
– А теперь послушай меня, Ида. Я понимаю. У тебя своя жизнь, в которой мне нет места. У тебя другой мужчина, которому ты хочешь хранить верность. Но ведь ты когда-то обещала любить меня, хранить верность мне? Как нам с этим быть, Ида?
Он обернулся, в темноте его глаза светились золотом.
– Это было до того... Не со мной!
– Не с тобой, Ида? Загляни в себя и скажи правду.
Его слова ударили в меня, пробивая всю выстроенную защиту. Я вздрогнула и отвернулась, потому что это и была правда. Не знаю, каким образом, но в то же мгновение он оказался за моей спиной. Ладони легли на плечи.
– Я... все понимаю.
– Срывающееся дыхание шевельнуло волосы на затылке.
– Ничего не будет, если ты этого не хочешь. Просто проведи со мной эту ночь. Просто побудь. Посиди со мной. Разве я о многом прошу?
У меня покатились слезы. Знаешь ли ты, о чем просишь? Знаешь ли, что после этого мне дороги назад не будет?
– Ида, не надо плакать, пожалуйста.
– Он стал бережно разворачивать меня, заглядывая в лицо.
– После этого ты уйдешь, - повторила я, глядя в его глаза.
Золотое сияние в них потухло, в глазах Аллена теперь отражались городские огни.
– Да. Я же дал слово.
Он медленно обнял меня, прижимая к груди. Не знаю, сколько мы так простояли, не шелохнувшись. Наверное, долго. И только дыхание, только стук наших сердец в темноте.
И мне уже стало все равно, что после этой ночи я точно никогда не выйду замуж за Клауса. Не смогу. Может быть, вообще ни за кого не выйду. Ощущения, что я испытывала рядом с ним, такие яркие, ничего не сравнится с ними в моей жизни.
Поэтому я первая поцеловала его в грудь и стала расстегивать рубашку.
Вздрогнул, прошептал едва слышно:
– Ида? Ты... хочешь?
Я покачала головой. Не знаю, чего хочу, ничего не знаю. Просто... Если вам в жизни отведен один глоток счастья, отказываться от него нельзя. Это глупо и неправильно. Иначе, зачем жить?
Это были мысли, а жадные пальцы уже добирались до гладкой кожи на его груди, поглаживали, знакомясь заново, вспоминая. Да. Да.
Дрожь прошла по его телу волной.
– Подожди, - выдохнул.
– Моя очередь. Хочу увидеть тебя, Ида. Хотел этого с первой минуты.
А у меня от его хриплого шепота по крови разливается густой мед желания... Хочу касаться, целовать, гладить. Вспомнить, каковы на вкус его губы. Такие ли он сладкие, как мне казалось когда-то. Сладкие. Еще слаще! Нетерпеливые, жадные, нежные, жаркие...
– Хочу видеть тебя... Хочу целовать всю... Господи, Ида, как я ждал этого... Ида... Ида...
Слезы. Слезы текут у меня, блаженные, сладкие, я вся уже истекла блаженством. Огонь вот-вот сожжет меня изнутри, а ему все мало, мало. Еще и еще... Выше, жарче, острее, до крика...
Пить мои крики, пить счастье, забирать, дарить себя.
И еще. И еще. И еще, еще! Пока горит ночь.
Потому что времени, отведенного нам, хватит только до рассвета.
Я так решила сама.
***
А когда наступил рассвет мы оба не спали. Мы вообще этой ночью не спали, нельзя было тратить драгоценное время на сон.
Небо за окном немного посветлело, сероватый свет просачиваться сквозь занавеси. Я сказала:
– Пора.
Аллен не ответил, он просто кивнул, глядя в потолок. А потом встал с кровати и пошел туда, где была брошена его одежда.
– Может, сначала в душ?
– робко спросила я.
Снова кивнул, соглашаясь. Опустил брюки на пол и, как был, голый. шагнул ко мне.
– Позволишь?
Взял меня на руки и понес в душ. Стояли под водой, прижавшись друг к другу, добирая последние секунды ускользающего счастья. Борясь с отчаянным сожалением, с подступающими слезами.
Помылись в конце концов. Потом одевались, отворачиваясь, прятали друг от друга глаза. Наконец Аллен, уже полностью одетый, выташил из потайного кармана завернутый в странную тряпицу крохотный сундучок.
– Вот...
– развернул, пальцы его коснулись крышки, прошлись, и нехотя, соскользнули.
– Здесь все необходимое. Кровь твоего тела, Женя дала, травы. И ритуал.
– Хорошо, - пробормотала я, нажимая замочек.
Крышка откинулась, открывая содержимое: крохотные пузыречки и растрескавшийся, размером не больше мизинца, пергаментный свиток.
– Нужно сварить зелье?
– спросила, сглатывая колючий комок в горле.
– Нет. Самое главное - ритуал. А всего остального нужно чтобы коснулся огонь.
– А... Нужен огонь...
– нахмурилась я оглядываясь.
– Еще моя и твоя кровь, - прошептал он, морщась, как будто ему больно.
И почему у меня сейчас было такое чувство, словно я своими руками убиваю что-то прекрасное и беззащитное? Ребенка или моего котенка Персика...