Связанные

Шэн Л. Дж.

Иззи и Шейн держатся на расстоянии, но очевидно, что в комнате достаточно тепла, чтобы сварить яйцо.

— Ведите себя хорошо. Поздоровайтесь, — инструктирую я их обоих, беря обе их ладони в свои руки и заставляя их пожать друг другу руки.

— Ура, посмотрите на нас, одна большая счастливая семья. — Я улыбаюсь зубастой улыбкой, когда они неохотно подчиняются.

— В последний раз, когда я видела Шейна, мы делали вещи, которые нормальные члены семьи не делают друг с другом. — Иззи прикусывает внутреннюю сторону щеки, осуждающе глядя на Шейна.

Мне хочется наорать на нее, что это не помогает, но Иззи меня сейчас меньше всего беспокоит. Мне все равно, что она может ходить по вестибюлю отеля в обнажающем промежности наряде Шер, используя два фаллоимитатора вместо свисающих сережек и напевая «Копакабана» в тюбик из-под помады. Я на сто процентов поглощена своей личной жизнью, и во всем этом сбивает с толку то, что эта любовная жизнь реальна.

Румянец Шейна становится темнее с каждым взглядом на Иззи. Он рискует выколоть кому-нибудь глаз своим бушующим стояком.

— Мы можем поговорить? — спрашивает он меня широко раскрытыми глазами. Он может ненавидеть ее, но он все еще мужчина.

— Давай выпьем один из этих странных коктейлей, хорошо? — Я дергаю подбородком в сторону двери.

Иззи дуется в нижнем белье, корчась на месте, как пятилетняя девочка, закатившая истерику.

— Ты серьезно бросаешь меня, чтобы выпить с ним?

Я делаю паузу, размышляя об этом, пока нахожу свою обувь. Я перехожу границы? Нет, это не имеет ничего общего с Иззи и Шейном. Это имеет прямое отношение к Блэр и Таю.

Я завязываю шнурки и быстро встаю.

— Я вернусь раньше, чем ты узнаешь. — Дважды ударяю кулаком в грудь и указываю пальцем на нее. — Теперь надень свои трусики для больших девочек и покончи с собой. На самом деле, просто надень трусики, потому что это становится довольно раздражающим.

Я захлопываю за собой дверь и молю Бога, чтобы она была одета к тому времени, как я вернусь.

Мы с Шейном ведем наш разговор на улице, стоим перед тату-салоном и пьем Coco Loco на пятьдесят унций. Никто из нас не любит коктейли, не говоря уже о замороженных коктейлях, и бармену во мне стыдно за то, что я делаю прямо сейчас, но мне нужна жидкая смелость, чтобы пройти через эту беседу, а затем удивить Тая позже сегодня.

Шейн прислоняется головой к кирпичной стене и закрывает глаза, выглядя задумчивым. Жених и невеста переходят дорогу примерно в квартале от нас, и кучка пьяных старшекурсников поднимают свои чашки и кричат «у-у-у!» им двоим. И это только три часа дня.

Боже, я люблю Вегас. Я ненавижу это прямо сейчас.

— Это был не он, — прямо говорю я, глядя на оживленную улицу, не замечая этого. — Тай не принимал стероиды.

— Ты веришь ему, Би?

Я киваю. Я верю. Я действительно верю. Не потому что хочу, а потому что это не Тай. Он не стал бы принимать наркотики. Он, наверное, сделал что-то еще, что-то похуже, но наркотики? Это не он.

Шейн смотрит на меня глазами, полными страдания. Это взгляд, который я должна сказать или не должна, и я ненавижу его. Мозг умирает от желания

узнать, что еще он слышал, но сердце хочет пробить горло этой идее. Да что со мной такое? Последняя сплетня о Тае, которую я услышала от Шейна, обострила наши отношения. Зачем мне снова подвергать себя этому?

Он ошибся в первый раз, — Сердце кричит мне, топая ногой.

Да, тупица, — возражает Мозг, но у Тая есть секрет, и в обвинении Шейна была доля правды.

Я чувствую, как желчь подступает к горлу. По моему позвоночнику бегут капли холодного пота.

— Помоги мне, Би. Я не хочу все портить для тебя, но я также не хочу держать тебя в неведении. Единственный парень, которого я знаю, который хорошо знает Тая — Джош — говорил: некоторые довольно серьезные вещи о нем, которые, я думаю, тебе следует знать.

Я резко выдыхаю, отрицательно качая головой. Я предам Тая, если попрошу у Шейна эту информацию.

Но Тай уже несколько недель держит меня в неведении, и я уже не знаю, что и думать.

К черту. Мне нужна правда.

— Просто скажи это, чувак. — Я откидываю голову назад в поражении, протирая глаза кулаками.

— Он мужчина-проститутка. И я не имею в виду шутки ради развлечения. Он подкупает помощника председателя XWL Рэя Холлоуэя, предоставляя секс-услуги женщинам, которые платят за него большие деньги. Они делят прибыль, пятьдесят на пятьдесят, но, согласно моему источнику, он действительно получает от этого... отличные бои. Они связывают его с самыми крутыми парнями в его подразделении. Вот почему ему удалось подняться туда, где он сейчас находится, всего за четыре года.

Я поворачиваюсь к плантатору позади меня, и меня рвет посреди кустов. Шейн спрыгивает со своего места, чтобы избежать потока рвоты, и я упираюсь руками в ноги, чтобы не упасть. У меня кружится голова и трясутся руки. Я смотрю на все, что съела за последние шестнадцать часов. Макароны с сыром. Вегетарианский суп. Диетическая кола. Шейн кладет ладонь мне на спину, другой рукой проводит по волосам.

— Бля, прости, Би, — шепчет он.

Я медленно поднимаю голову, слабо улыбаясь сквозь налитые кровью глаза и прогорклый привкус желчи.

— Это не твоя вина. Ты уверен, что это законно?

Но я знаю, что это законно. Надпись была на стене.

Поэтому Тай вздрогнул, когда моя бабушка насмехалась над ним по поводу венерических заболеваний? Потому что, черт возьми, он спал со мной. Мы использовали защиту, но да, я не хочу рисковать. Все это складывается.

Это темная тайна, о которой он мне рассказал.

Темная тайна, о которой говорил Доусон.

Глупая. Я просто глупая, глупая, глупая.

***

Путешествие обратно в комнату было самым ужасным. Я не хочу быть с Шейном, поэтому я более чем счастлива оставить его, чтобы сделать телефонный звонок за пределами отеля, но я также не хочу оставаться одной. Я ненавижу оставаться наедине со всеми мыслями, крутящимися в моей голове. Люди проходят мимо меня, пьют, смеются и разговаривают.