Связной из Багдада
Шрифт:
Премьер глянул на генерала Сальвиони, и тот согласно кивнул. Эксперт высказывал весьма дельные мысли.
– И еще, – добавил Дронго, – последние события заставляют нас пересмотреть существующие правила, принятые в межгосударственных отношениях. Поскольку уже установлено, что среди подозреваемых оказались английский дипломат и шведский бизнесмен, то не исключено, что и в Риме террористы могут прятаться в тех домах, которые вы не можете проверить. Я считаю, что в силу сложившейся ситуации нужно пойти на беспрецедентные меры – нарушить Женевскую и другие конвенции и обыскать все посольства,
– Этого нельзя делать, – вмешался заместитель министра иностранных дел, оставшийся в Риме вместо своего шефа. – Существуют определенные международные обязательства, есть правила…
– Извините, – перебил его Дронго, – если вечером вашего города уже не будет, то никакие международные обязательства ему просто не нужны.
– Верно, – поддержал его премьер-министр, – придется проверить все без исключения. Здания и помещения, принадлежащие иностранцам и арендуемые ими. Иначе сами посольства и их сотрудники превратятся в пар.
– Синьор премьер, но это совершенно невозможно. – Пожилой заместитель министра иностранных дел чуть не плакал. – Такого не было еще никогда. Даже при Муссолини.
В зале воцарилась тишина. Премьер-министр нахмурился:
– Не нужно таких сравнений. Я думаю, что мы можем обратиться в ООН, в Европарламент, наконец, послать письма главам государств мира. И никто нам не откажет.
– Нет, – в очередной раз вмешался Дронго и почувствовал, как его легонько толкнул в бок генерал Решетилов, напоминая, что нельзя вести себя подобным образом при высшем руководстве страны. Но Дронго не собирался молчать. – Если вы начнете обо всем сообщать, разъяснять и договариваться, то террористы поторопятся действовать. Генерал Сальвиони прав, не показывая портрета Ахмеда Парвиза по телевидению, ведь террористы сразу узнают, что мы их ищем. Мы можем невольно спровоцировать их на активные действия. Этого нельзя допустить. Но искать нужно быстро, невзирая ни на какие условности.
– Согласен, – крикнул премьер. – Генерал Сальвиони, вы слышали? Наш эксперт более дельный и смелый человек, чем все наши чиновники. – Он презрительно посмотрел на заместителя министра иностранных дел, и тот втянул голову в плечи. – Если нам суждено погибнуть, то мы умрем с высоко поднятой головой и сознанием, что сделали все для спасения нашего города. Генерал Сальвиони, я приказываю вам начать проверку всех посольств и домов дипломатов, находящихся в Риме. Всю ответственность за скандал я беру лично на себя. Что вам для этого нужно?
– Ваш письменный приказ, – ответил Сальвиони. – Тогда меня никто не сможет остановить. Я проверю американское посольство, даже если там выставят целую дивизию морских пехотинцев.
– Только не поссорьте нас с американцами, – заявил под общий смех премьер-министр. – Я думаю, их посольство – последнее место, где захотели бы спрятаться террористы. Но вы правы. Проверяйте всех, без исключения. Если среди подозреваемых оказался английский дипломат, то мы имеем право больше никому не верить. Если понадобится, я позвоню Президенту США или премьер-министру Великобритании. Мой секретарь подготовит вам письменный приказ, дающий право на проверку всех без исключения
– Вы понимаете, что вы наделали? – шепотом спросил у Дронго Решетилов. – Это же будет скандал на весь мир. В этом обвинят лично вас и всю нашу делегацию. Как вы могли такое предложить? Итальянцы все равно не пойдут на такое.
– Вы считаете, что будет лучше, если этот город взлетит на воздух? – отозвался Дронго. – В Москве вы не были столь щепетильны. Даже обещали устроить кипяток в голове нашего знакомого авторитета.
– С вами невозможно серьезно разговаривать, – разозлился Решетилов. – Вы действительно не понимаете разницы? Мы не полезли в английское посольство штурмом, даже узнав про Абрахамса. Сначала сделали соответствующий запрос и получили разрешение на разговор с послом.
– У нас было время, а у них его нет, – резонно возразил Дронго.
Совещание закончилось. Премьер-министр стремительно покинул зал, за ним потянулись остальные. К Дронго подошел его старый знакомый – комиссар Террачини.
– Не думал, что снова с вами встречусь, – пробормотал он, протягивая руку.
– На этот раз повод еще более неприятный, – заметил Дронго, пожимая руку Террачини, – представляю, как вы меня ненавидите, синьор комиссар. Постоянно появляюсь в вашей стране с недобрыми вестями.
– Вы хорошо выступали, – сменил тему комиссар, – и все правильно сказали. Нашему премьеру нравятся такие смелые люди, как вы. – Он поднял вверх большой палец и отошел.
Дронго почувствовал за спиной чужое присутствие и обернулся. Это была Галия. Она улыбалась.
– Я думала, что после полета у вас не осталось никаких сил, – лукаво произнесла она, – а вы, оказывается, еще такой живчик.
– Это я притворяюсь, – улыбнулся Дронго. – Как вы себя чувствуете?
– Неплохо. А почему на «вы»? По-моему, мы уже перешли на «ты».
– Ты первая назвала меня так, – заметил Дронго. – Кстати, я хотел извиниться. Ужасно себя вел. Споил девушку в самолете. Нехорошо.
– У нас еще впереди совместный ужин, – напомнила Галия. – Надеюсь, они найдут террористов.
– Посмотрим, – вздохнул Дронго. – А может, тебе лучше улететь отсюда? Я не думаю, что здесь нужны физики. Все и без вас будет ясно. Либо они успели переработать топливо, используя нужное оборудование, либо не успели. Но мы и этого не узнаем, если они начнут действовать.
– Я не уеду, – твердо заявила Галия, – ты еще не знаешь, какая я упрямая.
В зал вбежал офицер полиции. Его громкий крик услышали все присутствующие. Решетилов обернулся к Дронго.
– Что он сказал?
– Они выезжают, – пояснил тот, – и просят всех экспертов собраться в комнате комиссара полиции, на втором этаже.
Глава 20
Операция началась через полтора часа. На поиски террористов одновременно выехало более двух тысяч человек. И уже через несколько минут в Министерстве иностранных дел начали принимать звонки разгневанных дипломатов. В посольства Ливии и Египта проверяющих не пустили, пришлось объяснять послам необходимость проводимой операции. Нужно отдать должное послам, оба дипломата поняли деликатность проблемы и разрешили осмотреть свои здания.