Сыграем любовь

Весенняя Марина

И кто знает — если бы не ее старания, может инцидент с Мэри и вовсе и не случился бы.

— Не стоит, Тэйт, — мужчина еще раз отказался от поездки в личном транспорте. Желание садиться за руль самому отсутствовало полностью, а ехать с водителем… На этот раз Дерек предпочел не отрываться от коллектива.

Мужчина поправил наплечную сумку.

— Хорошо. Машину отменяю. Ваш багаж уже погрузили, я проверила.

Они уже поднимались на второй этаж комфортабельного автобуса, пока Тэйт продолжала перечислять:

— Билеты на самолет забронированы, вылет через два дня,

ночной. Электронные копии билетов на вашей почте, напоминание в телефоне.

— Смотри, как должны работать ассистенты, — произнес Дерек, адресуя фразу впереди идущей Мэри. Узнать девушку со спины не составило труда — она единственная из всей команды упорно выбирала бесформенные шмотки, безбожно уродуя собственную фигуру. А ведь там было на что посмотреть, Дерек точно знал. Стильные облегающие джинсы, выдаваемые для съемок, могли приукрасить действительность, но Брэдфорду выдалась возможность не только увидеть, но и на ощупь проверить, что ноги у его коллеги что надо.

“Да и не только ноги”, - ухмыльнувшись, вспомнил Дерек.

Стоит отдать должное, девушка исправно занималась собой. Сама, или это было стремление исполнить пункты контракта, но в тренажерном зале Мэри появлялась чуть ли не чаще самого Дерека. Нормальные девушки, правда, в такие походы выбирают что-нибудь легкое, облегающее и сексуальное, а не мешковатые спортивки на три размера больше положенного и майку, которая пришлась бы впору Брэдфорду. Так что до недавнего времени Мэри и сексуальность существовали в двух параллельных плоскостях для Дерека.

— Твоими стараниями, у меня вообще больше нет ассистента, — напомнила девушка, забрасывая свою дорожную сумку на полку над сиденьями.

— Виноват, — ничуть не жалея о своем поступке, отозвался Дерек. — Тэйт, поассистируй мисс Уилсон, пока ей не подберут помощника.

Мэри выбрала себе место в самом конце автобуса, положила на него свою куртку.

— Мисс Уилсон, могу назначить собеседования на следующую неделю. Желаете чего-нибудь? Чай, кофе? Вода?

— Нет, спасибо, — Мэри опустила голову и вся зажалась, устраиваясь возле окна.

Места в автобусе были установлены попарно, чтобы путешествующие могли беседовать друг с другом лицом к лицу. Кресла разделяли узкие столики. Дерек упал на два сидения напротив Мэри и поправил солнечные очки на глазах.

— Тэйт, и посмотри, что там у Мэри с билетами. Поменяй бронь на первый класс, если потребуется.

— Не надо, — вмешалась девушка, но помощница Дерека не намеревалась ее слушать.

— Я буду внизу, если потребуюсь.

— В курсе, что рабство отменили? — поинтересовалась Мэри, извлекая из сумки книгу и плеер с наушниками.

— Какое рабство? — Дерек вытянул ноги, так что теперь перегораживал часть прохода. Свою наплечную сумку он подложил под голову. Все равно внутри не было ничего хрупкого или ценного. Он знал, что долго все равно не пролежит в таком положении. Верная помощница вскоре принесет ему воду с лаймом и медом, хотя Дерек ее и не просил, и, наверняка, предложит дорожную подушку. Тэйт знала свою работу до самых мелочей.

“А если у нее с собой еще и фирменные булочки есть”, - мужчина мысленно облизнулся. Поездка со всеми в автобусе будет прекрасна хотя бы этим маленьким событием. Его ассистент редко готовила, для Дерека, во всяком случае, но каждый раз это становилось приятным сюрпризом.

Из своего положения блондин не видел Мэри, только пластиковый потолок автобуса, из-за темных очков казавшийся черным.

— Тэйт почти член семьи, — признался он, задумчиво. Будь его воля, он бы пригласил Тэйт на круглосуточную ставку, но у женщины имелась своя семья — муж, дети, внуки, которая нехотя отпускала ее в командировки, что уж говорить о переезде к своему работодателю.

Мисс Слишком-Правильная-Чтобы-Согласиться-На-Помощь выложила на стол книгу, медленно провела кончиками пальцев по краю твердой обложки, собираясь с мыслями.

— Не нужно менять мои билеты.

— Первым классом лететь удобнее, — Дерек прикрыл глаза, собираясь вздремнуть, раз уж других развлечений не предвидится. Автобус тронулся с места, легкое покачивание в дороге всегда действовало усыпляюще на мужчину. Очень быстро вид за окном сменится. На место городских мотивов придут серые скалы, густые хвойные леса и заснеженные скандинавские земли. Трасса, прорубленная прямо в горах, поведет их на север, где будет ждать просторное шалле с видом на замерзшее озеро. Два дня съемок — можно возвращаться домой, ожидать, когда будут готовы декорации для продолжения съемок.

— Мне и обычным хорошо, — ответила девушка, чуть поджимая губы.

На лице Дерека расцвела довольная улыбка, мужчина приподнял брови, вздохнув:

— Не хочешь лететь, потому что я предложил? — он постарался вложить в свой тон как можно больше очевидно-притворной досады. Кажется, развлечение в пути все-таки нашлось. Подтрунивать над напарницей по съемкам — тоже способ скоротать время в пути.

— При чем здесь это? — Мэри сделала вид, что не понимает намека блондина.

“Или нет?” — Брэдфорд стянул очки и повернул голову в сторону девушки. Она спокойно разматывала наушники, в движениях не было ни малейшего намека на нервозность или на неуверенность.

— С тобой все в порядке? — Мэри уже вставила затычку в одно ухо. — Ты пялишься.

Дерек действительно делал это. Чуть прищурившись, мужчина пытался уловить хоть малейший намек на… Да хоть что-нибудь.

Поначалу его радовало то, что Мэри повела себя как адекватный взрослый человек, не прилипая к Брэдфорду с выяснением отношений по поводу состоявшегося секса. Примерно первые полдня. А спустя несколько часов, когда мужчина окончательно отрезвел (и после алкоголя, и после оргазма), появилась легкая тревога. Как только ясность сознания вернулась, в душе разыгралась совесть и нежелание сталкиваться с последствиями своего импульсивного поведения. А последствия могли быть самыми разными — от вероятного иска о сексуальном домогательстве (если, конечно, Мэри не совсем дура и решит упустить реальный шанс поправить свое финансовое положение), заканчивая мыслями о том, что девушка может прямо в этот момент оплакивать свою порядочность, жестокий мир или чем там еще женщины умели загоняться.