Сыграй на цитре
Шрифт:
Такого доспеха на всю жизнь не хватит. Даже я могу сказать, что в ламинарии слишком много щелей. Когда я говорю об этом торговке, она смотрит на меня так, словно у меня выросли волосы между бровей.
– Разумеется, это парадный класс. Слишком тонкий, чтобы носить его на поле боя.
– Сколько?
Она называет свою цену, и у меня дергается глаз. Один из этих костюмов мог бы кормить
Уходя, я повторно осматриваю рынок. Похоже, никто из торговцев не живет от продажи до продажи. Даже беженцы – единственный признак нашей расколотой империи – сыты и обуты. Два грамотея ведут политические дебаты в трактирном баре. Учитель проводит урок на крыльце аптеки, декламируя со своими учениками стихи Мудрого Мастера Шэнциуса.
Царство Эрудиции, именно так, я слышала, Цикада стала называть Юг. Больше похоже на Царство Изобилия. По сравнению с Севером, терзаемым голодом, ставшим полем битвы между Миазмой и всеми инакомыслящими главнокомандующими последнего десятилетия, эта земля – рай. Как Ку оказалась здесь, при дворе Цикады, выше моего понимания. Я должна быть благодарна ей за это, но…
– Лу’эр! Пяо’эр! – Зов из окна второго этажа. С улицы врываются две девочки. Одна спотыкается и падает позади другой, кричит, когда обдирает коленку.
Обернись. Другая девушка помогает своей сестре подняться, и я понимаю, что Ку продолжила бы бежать, если бы я упала.
Что-то мокрое брызгает мне на нос. Я поднимаю взгляд; начинается дождь. Когда в последний раз шторм застигал меня врасплох? Слишком давно, еще до того, как я научилась читать небеса.
Помни, кто ты такая и кем ты не являешься. Ты здесь ради Жэнь.
Ты здесь ради себя.
Я уклоняюсь от торговцев зонтиками, которые тянутся прямиком ко мне, и продолжаю движение в направлении Шатра Найтингейла. Дождь прекращается так же внезапно, как и начался. Я добираюсь до главных ворот и ныряю под одну из ив, украшающих территорию, вне поля зрения стражников.
Пока я разведываю участок, подъезжает несколько крытых телег, перевозящих группу людей, одетых в меха, которые должны быть просто запрещены в этом климате. Некоторые держат
Монахи, мистики, гадалки. Бродячие торговцы всякой ерундой. Старый секретарь двора выходит к воротам, и я жду, пока он разгонит толпу.
Вместо этого он приглашает их пройти вперед.
Обычно я считаю общение с эзотериками ниже своего достоинства. Сегодня это мой пропуск внутрь. Я проскальзываю в очередь, пока стражники осматривают фургоны, и обнаруживаю монахиню, стоящую за последней повозкой. Она укутана в шкуры и опирается на свой посох.
Я шепчу:
– Я заплачу тебе за этот наряд. – И она выпрямляется.
– Это будет недешево. – Ее рот – клумба зубов из различных металлов, золота и бронзы, пробивающихся из ее десен.
Я ослабляю завязку своего мешочка с деньгами – любезно предоставленного Миазмой – и протягиваю его. Лучше потратить на это, чем на парадный ламинарный доспех.
Монахиня встряхивает мешочек, затем косится на меня.
– Тебя окружает необыкновенная аура, дитя.
– Это все мои деньги. Мне больше нечего дать.
Монахиня кружит вокруг меня.
– Ваши меха, пожалуйста, – подсказываю я, мое терпение иссякает, когда она бормочет какое-то заклинание. Когда она заканчивает, я снова чувствую, что вся мокрая, вероятно это опять яд. Она протягивает мне свои меха, и я облачаюсь в них. Я беру ее посох, занимаю ее место.
Стражники пропускают нас ко входу.
Мы следуем за чиновником через сады в большой внутренний двор, окаймленный с трех сторон кустами жимолости.
– Леди в скором времени подойдет к вам, – говорит чиновник. – А пока…
Когда я отступаю назад, заросли кустарника вонзаются в мои лопатки. Когда чиновник поворачивается, я поворачиваюсь тоже. Меня окружают благоухающие цветы. Я прокладываю себе проход сквозь них, выхожу из внутреннего двора и попадаю в другой, на ходу сбрасывая меха. Проливной дождь превратил цвет моей одежды из бежевого в навозный, а конский хвост – в прилипшую к шее невнятную субстанцию. Вряд ли я достойна аудиенции у Цикады.
Конец ознакомительного фрагмента.