Сын лекаря. Переселение народов
Шрифт:
Один раз моя непринадлежность ни к какой из компаний чуть не вышла мне боком. Я как раз закончил вскрывать нарыв одному несознательному ветерану, который, вместо того чтобы вовремя промыть и зашить рану, перемотал ее не слишком чистой тряпицей и посчитал, что и так сойдет. Как-то он не совсем удачно упал на тренировке и напоролся то ли на гвоздь, то ли на какой-то сучок тем местом, шрамами на котором не принято гордиться. Правой ягодицей, если быть точным. Признаваться в своем позоре он посчитал излишним, и пришел уже тогда, когда выглядеть все это безобразие стало по-настоящему страшно. Так вот, я еще раз заверил парня, что не стану никому рассказывать о том,
– Что у вас болит? – спросил я и оглянулся. Передо мной стоял Тролль со своей компанией. Они всегда ходили втроем, и я был с ними неплохо знаком. Гораздо лучше, чем мне хотелось бы. Конечно, Тролль – это было не настоящее имя, прозвище. Как его звали на самом деле, я не знал, только прозвище ему подходило просто замечательно. Широкоплечий, высокий, с низким лбом и маленькими ушами, он был подмастерьем кузнеца, а свободное от работы время он посвящал тому, что выбивал из ровесников деньги. Пару раз он с компанией пытался «поговорить» и со мной. Однажды мне удалось убежать, а во второй раз мы попались на глаза отцу. После этого меня оставили в покое, как я думал, навсегда.
– У нас ничего не болит, – улыбнулся Тролль и подошел вплотную ко мне. Я так и стоял над тазом с инструментами на коленях, полуобернувшись к вошедшим, и смотрел на него снизу вверх. – А вот у тебя сейчас будет, господин сотник. Может быть, сильно, а может – не очень. Мы тут с парнями вчера жалованье получили, и знаешь, я считаю, таким бравым парням, как мы, стыдно получать меньше, чем такое недоразумение, как ты, правильно? Да и не нужны тебе деньги, согласись, Эрик-шмерик? Так что давай, поделись с ближними. Тогда сильно бить мы тебя не будем, только чтоб научить. Потому что жалованье свое ты должен был сам принести мне. И в следующий раз так и сделаешь. Ну что ты стоишь, давай, давай, живенько! Папашу твоего по ветру развеяли, защитить больше некому, не надейся.
Я слушал речь этого урода и пытался сообразить, что же мне делать. Драться я никогда не умел, да мне почти и не приходилось, только в детстве, в прошлой жизни. Но школьные драки – это совсем другое. И боялся я этих ублюдков просто до дрожи. Не из-за того, что они собирались меня побить – я бы перетерпел побои. Больно, неприятно, но не смертельно. Только они ведь будут бить регулярно, просто чтобы не забывал, кто здесь главный. Видел я такого, кто решил перетерпеть – вечно дрожащее существо, бледнеющее при одном упоминании Тролля. Я так не хотел.
Тролль закончил говорить и ждал от меня ответа, а я все не мог решиться. Сердце стучало изнутри по грудной клетке, как табун лошадей, руки и ноги стали вялыми и тяжелыми. Но когда Тролль, потеряв терпение, наклонился, чтобы влепить мне затрещину, я выхватил из таза короткий, но заточенный до бритвенной остроты хирургический нож и изо всех сил воткнул его в ступню Тролля.
От раздавшегося вопля присели даже его сопровождающие. Я порадовался, что все на занятиях, иначе кто-нибудь непременно поинтересовался бы, что такое происходит в лекарском шатре. Впрочем, «правая» и «левая» Тролля быстро оправились от неожиданности и одновременно шагнули ко мне.
– Я сейчас вскрывал этим скальпелем гнойный нарыв и еще не успел его хорошенько отмыть, – скороговоркой проговорил я. Они недоуменно остановились, я продолжил: – Без лечения у него наверняка начнется заражение
– Оставьте его, – простонал Тролль. – Я все понял, вытащи это из меня!
– Нет, давай все-таки сначала уточним. Вы больше не трогаете меня, – я снова шевельнул ножом в ране, чтобы обратить внимание на значимость своих слов, – а также вообще не занимаетесь этой пакостью. У нас скоро будет отличная возможность набрать трофеев с эльфов. И вот еще что, если ты рассчитываешь отыграться на мне после излечения, то ты не рассчитывай. Конечно, помешать вам меня избить я никак не смогу. Но убить меня вы не решитесь, за убийство старшего по званию мы будете медленно умирать на колу, сами знаете. А просто избить… а вдруг однажды, когда ты будешь на учениях, я случайно уроню тебе во флягу пару крупинок этого серого порошка? Знаешь, как он называется? Уверен, что нет. Да и не надо тебе знать. – Вообще-то я показывал ему обычную соль, насыпанную в мешочек, но впечатление моя демонстрация произвела серьезное.
– Хорошо, как скажешь, только вытащи эту дрянь из моей ноги! Ты уверен, что сможешь убрать это заражение? – в голосе Тролля было столько страдания, что мне на миг стало стыдно. Но вспомнив, что грозило мне, я усилием воли подавил жалость.
– Как я могу быть уверен? – удивился я. – Но я сделаю все возможное, поверь. Ведь я вынужден был так сделать, понимаешь? Ладно, хватит разговоров. Больной, ложитесь на кушетку.
Я помог Троллю доскакать до кушетки, дал обезболивающее и аккуратно извлек нож из раны. После того как они ушли, у меня еще долго тряслись руки.
Два месяца продолжались тренировки. За это время я перестал чувствовать себя расслабленным, и, что удивительно, даже немного набрал в весе. Государство на питании солдат не экономит – кормили нас сытно, хоть и без изысков. Раздражало однообразие пищи – чаще всего это была пшеничная каша с мясом, по утрам к этому добавлялись яблоки или еще какие-нибудь фрукты, по вечерам – по чарке кислого вина. Вино свое я отдавал подчиненным – смешно сказать, но я так и не полюбил здешний алкоголь. Возможно, дело было в восприятии нового тела, но вино, которое мне доводилось пробовать, было ужасно кислым, да и пиво тоже отдавало кислятиной. Крепкие же спиртные напитки я в прошлой жизни предпочитал пить только в хорошей компании, а здесь у меня таковой не было. Да и Яков никогда не пил алкоголя, и у нас в доме его не было.
Через два месяца мы выступили, но тренировки с выступлением не закончились, просто продолжались в урезанном виде.
Мы двигались на запад, в сторону реки Пелары, по которой пролегала граница королевства до начала войны. Вообще-то официально она до сих пор там и была, но в действительности тому, кому могла бы прийти фантазия пройтись до этой официальной границы, пришлось бы дней семнадцать пробираться по территории, на которой вот уже год как хозяйничали эльфы. Захватили эту территорию эльфы всего за месяц – что и неудивительно. Местность эта представляет собой такой же лес, в котором живут наши враги. Через этот лес раньше шли дороги, которые могли привести в несколько небольших городков и селений. По большей части совершенно беззащитных: эльфы раньше на людей не обращали ровным счетом никакого внимания. Это если, разумеется, какой-нибудь олух не пересекал границу.