Сын Люцифера. Книга 6. Развлечение
Шрифт:
Веничка и сам был о своих способностях не особо высокого мнения и оценивал их абсолютно объективно и трезво, но по сравнению с подавляющим большинством сокурсников он был просто гением! Учение давалось ему легко и просто. Играючи! Если ему удавалось раздобыть накануне экзамена конспект лекций и почитать его хотя бы часик-другой — он сдавал любой экзамен без проблем.
Ну и что?! Да, талант! Безусловно, талант. Но этого еще недостаточно. Чтобы науку вперед двигать. Таких талантов кругом, хоть пруд пруди. Практически на каждом курсе свой Штурба есть. Такой же, если не лучше. На фоне сокурсников, конечно, да, титан!.. Эйлер, блядь!.. Галуа!.. Но в мировом масштабе... Как еще незабвенный Василь Иваныч говорил... Чушь, короче, все это! Все эти математики. А заодно физики, химики и прочая дребедень! Учить — здоровью вредить!
Да,
— Да, так вот, я-то ладно, я хоть в институт не хожу и забил на все это, живу, как мне нравится, меня все вполне устраивает — но эти-то все! — он снова окинул брезгливо-сочувственным взглядом низко склонившихся над тетрадями товарищей по учебе. — Чтобы обычному, среднему человеку со средними способностями, даже выпускнику матшколы, на математическом факультете учиться — ему надо заниматься день и ночь. Грызть гранит науки и корпеть над учебниками круглосуточно. То есть, по сути, вычеркнуть эти годы учебы из жизни. А ради чего? Чтобы стать в итоге рядовым, заурядным... даже не ученым, а вообще хуй знает кем? Куда они со своей математикой пойдут, пес их знает?!.. Даже не представляю! Кому они нужны? В науку? Так ведь там, вроде, не платят ничего... — Веничка недоуменно пожал плечами. — И ведь даже бабы учатся! С ума сойти! Бабы-то чего сюда лезут? Вообще бедные, несчастные существа какого-то среднего пола! — он оценивающе посмотрел на трех своих сокурсниц. Н-да!.. — Да, собственно, и ребята такие же. Примерно к третьему курсу уже полная деградация личности наступает. У всех. В голове ничего, кроме формул. Киборги какие-то! Роботы. Разговариваешь, блядь, как с каким-то инопланетянином! Чувствуешь, что у него психика даже другая! Он вообще тебя не понимает! С ним проще на каком-нибудь алгоритмическом языке общаться, чем на обычном, общечеловеческом. На автокоде. Ты ему: какую я вчера классную телку шпилил! а он тебе: а зачем? Пиздец! И думаешь только, как бы побыстрее уйти пиво пить, морок и наваждение с себя стряхнуть, в обычный мир вернуться, — Веничка непроизвольно поежился и опять невольно со страхом огляделся, словно ожидая, что у окружающих сейчас действительно вырастут какие-нибудь рожки маленькие... Или там антенки... Для максимально быстрого и удобного считывания полезной информации. Время чтобы зря на чтение не терять. Драгоценное. Тьфу!! Изыди!
Он даже головой потряс, отгоняя кошмарные видения, и решил думать все же о чем-нибудь приятном. Приятного же, кроме англичанки, вокруг ничего решительно не было. Н-да... Интересно все-таки... Что же это было такое?.. За сумеречное сознание? Этак ее и выебать, пожалуй, можно было! В натуре! В этом сумеречном состоянии, — Веничка сладко мечтательно улыбнулся. — Рано я, пожалуй, очнулся-то! — сообразил он. — Сейчас бы вспоминал... подробности. Какие у нее трусики, интересно? Какого цвета? Подойти бы сейчас, задрать платье и посмотреть. А потом опять на место сесть. Как ни в чем ни бывало. «Да ничего-ничего, Антонина Васильевна, это я просто хотел посмотреть, какого цвета у Вас трусы!» Класс!
Веничке начала нравиться эта игра. Он опять стал представлять себе.
Вот он встает... и, улыбаясь, направляется прямо к англичанке. Та перестает бубнить свою чепуху и удивленно смотрит на него... В аудитории тишина. Студенты все тоже разом перестают писать, отрываются как по команде от своих дурацких конспектов и следят за действиями Венечки с неменьшим удивлением. То, как он идет.., улыбается... — все чувствуют, что происходит нечто необычное.
Вот он, все так же загадочно улыбаясь, проходит к неподвижно сидящей в недоумении преподавательнице и вежливенько так говорит ей: «Простите, Антонина Васильевна, Вы не могли бы на секундочку привстать?» Женщина, по-прежнему недоумевая и вопросительно глядя на Веничку, автоматически приподымается со стула. Она явно не понимает, что происходит.
Веничка спокойно наклоняется, хватает снизу ее платье и высоко, выше пояса, задирает его. Перепуганная англичанка визжит, пытается вырвать у него подол и инстинктивно приседает, плотно сжимая коленки. Крики, шум!..
Совершенно растерянный Веничка опять, как и в прошлый раз, осознает вдруг, что все это действительно происходит наяву!! Что он только что, в каком-то бреду, вероятно, в приступе безумия, совершил нечто немыслимое по своей дикости и глупости! и что теперь будет — это даже страшно себе представить!! Из института попрут, это точно. Это само собой. И вообще, стыд, позор, крах, конец всему!!! И ради чего все?!.. Зачем?!!.. Ради чего он только что разрушил всю свою жизнь??!! Веничка вздрогнул и в ужасе попятился, судорожно хватая ртом воздух и обливаясь, как и тогда, в первый раз, холодным потом!.. и!.. — и тут же опять обнаружил себя сидящим в аудитории, где тихо, мирно и спокойно идут своим чередом занятия английского. Преподавательница что-то там неторопливо объясняет, студенты добросовестно за ней записывают.
Когда сердцебиение у Венички несколько унялось, и он снова обрел способность соображать и рассуждать более-менее здраво, он попытался осмыслить происходящее.
Ебаный в рот! Второй раз!! Это, блядь, как говорил тот чукча из анекдота, уже тенденция. Что все это значит?! Ебать ту Люсю! Я что, и правда с ума схожу? Брежу наяву? Крышу рвет? Глюки уже пошли, как у обожравшегося грибами наркоши? На почве занятий этой долбаной математикой??!!.. Хотя чего я там «занимаюсь»?! Пиво в основном с Костиком пью, да насчет баб... По мере возможности. Когда дают. В общем, веду нормальный здоровый образ жизни нормального молодого раздолбая. Так что это за хуйня?! Что со мной?!
Так!.. Так-так-так!.. Второй раз уже! Вто-рой!..
Веничка опять вспомнил это свое совершенно кошмарное состояние, когда он обнаружил себя стоящим посередине аудитории и с совершенно идиотской улыбкой сжимающим изо всех в руках высоко задранный подол платья бедной англичанки. Бр-р-р!.. Его аж передернуло всего!
Слава тебе, Господи! Слава тебе, Господи! Слава тебе, Господи, что это был только сон! Хвала тебе, о Боже! Слава Аллаху! А также Будде, Иегове, Вишне, Кришне — всем!! Ибо, если бы это была явь, мне оставалось бы только провалиться от стыда сквозь землю! Подобно Статуе Командора, — Веничка суеверно постучал костяшками пальцев по дереву. — Но что же это все-таки было?.. — он задумчиво почесал себе кончик носа. — Неужто бред?.. Гм... А что? — он рассеянно побарабанил пальцами по столу. — Нет, ну, бред, конечно, что же еще, но...
Веничка опять вспомнил свои ощущения. Ощущения были очень яркими. Очень! Совершенно реальными, в общем-то. Если откровенно говорить. Совершенно! Поэтому-то так ошеломляюще на него и подействовали.
Гм!.. Ну и что? Ну реальными, ну и что?.. Кстати, трусики-то на англичаночке красные оказались!.. И очень-очень-очень даже сексуальные... Да... Дамочка-то, чувствуется, всегда в форме себя держит и во всеоружии... На всякий случай, вероятно. Чтобы в любой момент!.. Случаи-то ведь, как известно, разные бывают... Н-да...
А может, к хахалю своему сегодня после занятий поебаться едет. Тоже вариант. Не одним же ей английским заниматься... В конце-то концов!..
Черт, о чем я думаю?! — опомнился вдруг Веничка. — Это же я в бреду все видел! Померещилось мне все это! Красные трусы — это просто продукт моего воспаленного воображения! Сумеречного сознания. А что на ней на самом деле сейчас одето — бог весть! Может, шаровары до колен, как у запорожского казака. А может, вообще ничего.
Нет, ну чего-то там на ней, конечно, одето!.. Но чего?.. Посмотреть бы...
(Иди, посмотри! — тут же ехидно подсказал он сам себе. — За чем же дело стало? Сделай мечту реальностью.)
А если правда красные? — от этой мысли Веничку почему-то кинуло в жар. — Стоп-стоп-стоп! — приказал он сам себе. — Давайте рассуждать логично. Я же все-таки математик. Что меня смущает?
А меня ведь что-то смущает? — вежливо обратился он сам к себе. — Да, смущает! — сам себе же вежливо ответил он.
— Ага! Хорошо! И что же?..
Слишком уж все было реально! Это, во-первых. И еще что-то. Что же? — он в затруднении обвел глазами комнату, как при решении сложной задачи. — Системность этого бреда! Вот что! — наконец сообразил он. — Да-да! Его последовательность. Как все происходит. Я начинаю себе все последовательно, шаг за шагом представлять, и в результате словно переношусь в какой-то другой мир. Оба раза!