Сын полка. Белеет парус одинокий
Шрифт:
Радостно улыбаясь, Горбунов показал гостям попорченный сапог. Гости внимательно его осмотрели. А некоторые даже вежливо потрогали руками.
– Да, собачье дело, – заметил один деловито.
– Бывает, – сказал другой, искоса поглядывая на рафинад, который Горбунов выкладывал на стол. – И то же самое и с нами было. Когда мы под Борисовом форсировали Березину, у нас во взводе у красноармейца Теткина осколком поясной ремень порезало. А его самого даже не задело. Этого никогда не учтешь.
– Кузьма, –
– Сержант Егоров нынче дежурный, – ответил Горбунов, – пошел посты проверять.
– Поди, скоро вернется?
– Грозился к чаю поспеть.
– Так, – сказал Биденко и закряхтел, как от зубной боли.
В этом кряхтенье явно слышалась просьба посочувствовать.
– Ты что маешься? – равнодушно сказал Горбунов, всем своим видом показывая, что спрашивает не столько из любопытства, сколько из простой, холодной вежливости.
– А, пошло оно все к черту! – вдруг опять мрачно сказал Биденко.
– Выпей чаю, – сказал Горбунов, – может, полегчает.
Биденко сел на табурет перед столом, но до кружки не дотронулся. Он долго молчал, повернув глаза к печке.
– Понимаешь, какая получилась петрушка, – наконец сказал он неестественно высоким голосом, стараясь придать ему насмешливый оттенок. – Не знаю прямо, как и докладывать буду сержанту Егорову.
– А что?
– Не выполнил приказание.
– Как так?
– Не довез малого до штаба фронта.
– Шутишь!
– Верно говорю. Прохлопал. Ушел.
– Кто ушел?
– Да малый же этот. Ваня наш. Пастушок.
– Стало быть, убежал по дороге?
– Убежал.
– От тебя?
– Ага.
Горбунов некоторое время молчал, а потом вдруг так и затрясся от хохота всем своим большим, жирным телом.
– Как же это ты так сплоховал, Вася, а? Ну, погоди. Придет Егоров, он тебе даст дрозда! Как же это получилось?
– Так и получилось. Убежал, да и все.
– Вот тебе и знаменитый разведчик! «От меня, – хвалился, – еще никто не уходил», – а мальчишка ушел. Ай да Ваня! Ай да пастушок!
– Толковый ребенок, – с вялой улыбкой сказал Биденко.
– Да уж видно, что толковый, коли такого профессора объегорил. Ты все же расскажи, Вася, путем, как дело-то было.
– Убежал и убежал. Чего там рассказывать.
– А все-таки. Ты, брат, всю правду докладывай. Все равно дознаемся.
– А, пошло оно к черту! – сказал Биденко, безнадежно махнув рукой, отправился на свою койку, лег к стене лицом, и больше ничего от него добиться не удалось.
И только впоследствии стали известны все подробности этого беспримерного происшествия.
6
Едва грузовик, позванивая пустыми гильзами и подпрыгивая по корням, проехал по лесу километров пять, как Ваня вдруг схватился руками за высокий борт, сделал отчаянное лицо и сиганул из машины, кувыркнувшись в мох.
Это произошло так быстро и так неожиданно, что Биденко сначала даже потерялся. В первую секунду ему показалось, что мальчика вытряхнуло на повороте.
– Эй там, полегче! – крикнул Биденко, застучав кулаками в кабину водителя. – Остановись, черт! Мальчика потеряли.
Пока водитель тормозил разогнавшуюся машину, Биденко увидел, как мальчик вскочил на ноги, подхватил свою торбу и побежал что есть мочи в лес.
– Эй! Эй! – отчаянным голосом закричал ефрейтор.
Но Ваня даже не оглянулся.
Мелькая руками и ногами, как мельница, он лупил сломя голову по кустам и кочкам, пока не скрылся в пестрой чаще.
– Ваня-а-а! – крикнул Биденко, приложив громадные свои руки ко рту. – Пастушо-о-ок! Погоди-и-и!
Но Ваня не откликался, и только гулкое лесное эхо, пересчитав по пути деревья, прилетело назад откуда-то сбоку: «А-о-и! А-о-и!»
– Ну, погоди, чертенок, – сердито сказал Биденко и, попросив водителя чуток подождать, большими шагами, треща по валежнику, отправился в лес за Ваней.
Он не сомневался, что поймает мальчика очень скоро. В самом деле, много ли труда стоит старому, опытному разведчику, одному из самых знаменитых «профессоров» капитана Енакиева, отыскать в лесу убежавшего мальчишку? Смешно об этом и говорить.
На всякий случай покричав во все стороны, чтобы Ваня не валял дурака и возвращался, ефрейтор Биденко приступил к поискам по всем правилам военной науки.
Прежде всего он определился по компасу, для того чтобы в любой момент без труда найти место, где он оставил грузовик. Затем он повернул линейку компаса по тому направлению, в котором скрылся мальчик. Однако по азимуту Биденко не пошел, так как хорошо знал, что, двигаясь в лесу без компаса, мальчик непременно начнет забирать вправо.
Это Биденко хорошо знал по опыту. Двигаясь без компаса в темноте или в условиях ограниченной видимости, человек всегда начинает кружить по ходу часовой стрелки.
Поэтому Биденко, немного подумав и сообразившись со временем, повернул несколько направо и бесшумно пошел мальчику наперехват.
«Там-то я тебя, голубчика, и сцапаю», – не без удовольствия думал Биденко.
Он живо представил себе, как он бесшумно выползет из-за куста перед самым носом Вани, возьмет его за руку и скажет: «Хватит, дружок. Погулял в лесу – и будет. Пойдем-ка обратно в машину. Да смотри у меня, больше не балуй. Потому что все равно ничего не получится. Не родился еще на свете тот человек, который бы ушел от ефрейтора Биденко. Так себе это и заметь раз навсегда».