Сын Розовой Медведицы
Шрифт:
Одним прыжком Хуги перемахнул на покатую спину обвала. И пошел вверх, к гребню, время от времени оглядываясь на людей и, возможно, все еще сомневаясь в их необъяснимой доброте. Вот он ухватился рукой за камень, подтянулся, разбрасывая пухлый снег, еще подтянулся, уверенно полез по круче. Наверху показалась красная — на белом фоне — голова волка. На гребне они постояли оба, молчаливо глядя сверху на людей, потом… исчезли.
На заснеженном склоне обвала остались только следы, глубокие, темные, словно прожженные насквозь до камня. И все…
Прошли долгие-долгие годы. Война многих не оставила в живых, и до поры до времени некому было поведать о Сыне Розовой Медведицы. В старых архивах, забытых людьми, нашлись только кое-какие наброски Сорокина да в клеенчатом переплете бесценная тетрадь Дины. Правда, был еще жив Ибрай, сумевший пережить и войну, и горе, постигшее его в связи с гибелью сына, ушедшего с первых же дней войны на фронт.
Но ничто не пропадает бесследно. Всегда что-то остается от человека.