Сын рыбака
Шрифт:
Лидия на мгновение побледнела, потом волна крови с новой силой прихлынула к ее щекам; она стала обмахивать лицо носовым платком — день был такой душный и жаркий… И все как-то смутились, всем стало неловко, один Роберт нашелся и предложил ехать домой.
Анита, сжав губы, глядела в толпу. Вдали виднелась непокрытая голова Оскара; он везде был выше всех ростом. Отойдя в сторонку, чтобы толпа не мешала, она заметила девушку, у которой уже был в руках пакетик Оскара. Анита круто повернулась и пошла за братом к воротам.
Зента была очень обрадована. Подарок Оскара оказался для нее полной неожиданностью.
— Ну, теперь уж дай обещание навестить меня вечером, — сказала она, улыбаясь. — Мы будем только вдвоем с матерью, к нам никто не зайдет. Значит, правда, придешь, Оскар?
— Приду обязательно, — обещал он.
Оскар вернулся к своим. Клявы и Бангеры поехали домой все вместе. Лидия села с отцом и Робертом. Эдгар пригласил Оскара в свою бричку.
За кучера был Эдгар. Анита села между мужчинами. Расправив на коленях платье, она отвернулась от Оскара и задумалась. Солнце подымалось все выше. В лесу стояла невыносимая духота: уже две недели не было дождя.
Оскара угнетало долгое молчание.
— Когда же наконец станет немного прохладнее? — сказал он, вздохнув. — Весь вчерашний улов салаки пропадет к утру, нечего будет отправлять на рынок.
Анита еще дальше отодвинула плечо от Оскара.
— Вот как! — ответила она рассеянно.
— А завтра, скорее всего, вытащим не больше двух ящиков. Цены установятся хорошие, а товара не будет.
Анита туже стянула вокруг шеи косынку.
— Да?
— Вот если бы у нас в поселке была консервная фабрика, — продолжал Оскар, — таких вещей не случалось бы.
— Разве?
— Ну да, тогда мы целиком пускали бы в дело каждый, хотя бы и самый крупный улов.
Анита кашлянула и прикрыла рот носовым платком; теперь можно было даже не отвечать Оскару. Он заметил сухость ее тона. Ну ладно, не такой уж он тупица, чтобы не понять значения односложных ответов. И Оскар замолчал, чтобы не показаться назойливым. Густое облако пыли окружало их, начищенная обувь уже не блестела. Оскар перебросил руку за спинку сидения и отодвинулся немного от Аниты — ей, должно быть, неловко сидеть зажатой между мужчинами. Теперь молчал и он, в грустном раздумье разглядывая росший вдоль дороги брусничник.
Анита пошевелилась, распрямила спину и поглядела искоса на Оскара.
— Значит, ты думаешь, что в поселке надо завести консервную фабрику? — спросила она, оборачиваясь к нему.
— Да, — ответил он, не подымая глаз.
— Возможно, что ты и прав. Я хоть и мало в этом смыслю, но мне кажется, что фабрика принесла бы пользу всему поселку.
— Да…
— А ты говорил с кем-нибудь об этом?
— Нет…
Анита, закусив нижнюю губу, с любопытством посмотрела на Оскара.
— Да расскажи же наконец, как ты жил, что делал за это время?.. Я слышала, будто зимой ты заблудился на море в тумане.
— Да.
Анита пристально посмотрела на него и отвернулась.
— Ну, если тебе так трудно разговаривать, не буду больше надоедать, — сказала она обиженно.
Оскар заерзал на месте и приоткрыл рот, собираясь что-то ответить, но лишь покачал головой и ничего не сказал.
Так они доехали до самого поселка.
2
В этот день у Клявов было семейное торжество. Кроме Бангеров, пришли и многие соседи. Из Гнилуш приехала старшая дочь Клявы Ольга с мужем Петером Менгелисом. Пришел с гармоникой Екаб Аболтынь, а Эдгар Бангер принес патефон.
Героем дня был Роберт. За столом он произнес речь. Внимание собравшихся его ничуть не смущало; наоборот, оно его подогрело, помогло ему затеять длинное рассуждение о борьбе за существование, о беззаботной поре, с которой Лидии придется теперь проститься навсегда.
Потом стулья были сдвинуты к стенкам, и начались танцы. За дверью мужчины резались в карты. Женщины ухитрялись появляться и в кухне, и возле мужей, и среди танцующей молодежи. Пока Роберт блистал в зальце, поддерживая праздничное настроение, дирижируя танцами и развлекая девушек, Оскар сидел среди пожилых мужчин, которые беседовали за бутылкой о видах на погоду и на улов. Чокнувшись и пригубив рюмку, он чаще всего оставлял ее недопитой. Он хотел сберечь себя к вечеру и все время поглядывал на окно, дожидаясь наступления сумерек. Наконец он встал, намереваясь незаметно выскользнуть из дому. Мужчины уже подвыпили и не обращали на него внимания, а женщины наблюдали, кто с кем больше всего танцует. Там уже определилось несколько парочек. У Лидии на пальце было красивое кольцо — видно, подарок Эдгара, от кого же еще? Кристап Лиепниек не отходил ни на шаг от Вильмы Осис…
Несколько танцующих пар загородили Оскару дорогу, он обошел их и кое-как пробрался к двери. Но в тот момент, когда он переступил порог, гармонист кончил играть, танцующие стали расходиться, и кто-то торопливо вышел вслед за Оскаром; он не оглянулся, но почувствовал аромат духов.
Это была Анита. Она разгорячилась во время танцев и вышла немного освежиться.
— Почему ты не танцуешь? — спросила она Оскара.
Оскару поневоле пришлось остановиться.
— Да я все время сидел со стариками, — ответил он, словно оправдываясь.
Анита усмехнулась. Она стояла рядом с ним и, очевидно забывшись, положила руку на плечо Оскара. Это было до того сладостное ощущение, что он не смел пошевельнуться. А вдруг Анита подумает, что он отстраняется от нее?
— Ты куда-то собрался? — спросила она.
— Нет, я никуда… куда мне идти?
— А ты не обманываешь? — шутливо погрозила она Оскару пальцем.
Оскар стал глядеть куда-то в сторону.
— Нет, право, мне некуда идти.
Анита взглянула на него искоса, что-то обдумывая. Ее рука по-прежнему покоилась на плече Оскара.
— Знаешь что, Оскар, — сказала она, помолчав, — в доме становится жарко. Если у тебя есть время и охота, немного покатаемся по Зальупе. Что ты на это скажешь?
— Если тебе так хочется…
— Нет, если только и ты хочешь. Позовем и других, там ведь найдется несколько лодок. Сегодня должна быть чудная лунная ночь.
— Ну, это еще через несколько часов. А ты хочешь сейчас?
— Тебе разве надо куда-то идти?
Оскар замотал головой.
— На лов выйдем только утром.