Шрифт:
Он вышел на сцену к рукоплещущему залу, который приветствовал своего кумира стоя. Лишним было объявлять его имя: это был Спартак – легендарный КИРК ДУГЛАС.
Сколько раз он выходил на эту сцену, получая самые высокие награды, но тогда, в канун своего восьмидесятилетия, знаменитый Мастер получил самую престижную награду – премию Оскар за значительный вклад в искусство кино.
Шквалом налетели
«Я появился на этот свет в красивой золотой коробке, изукрашенной цветами и фруктами. Прямо с неба спускались золотые и серебряные нити, и я раскачивался в ней. Мама в это время выпекала халу для шабеса. Вдруг она услышала легкий стук в окно и, бросившись к нему, увидела ангела, который указал ей на золотую коробку. Мама, набросив теплый платок, выбежала во двор, и в снегу, в золотой коробке лежал прекрасный младенец. Он улыбался ей, шевеля ручонками. Это был я… Мама схватила меня, прижимая к груди, внесла в дом, завернула в теплое одеяло, отогрела. Вот история моего рождения. Я знаю, что это правда, потому что это рассказала моя мама.
Потом я спрашивал маму – что же случилось с золотой коробкой и с нарядными лентами – где же они? Но мама сказала, что так обрадовалась моему появлению, что совершенно об этом забыла. Наверное, ангелы забрали ее и понесли в ней других младенцев. Когда я слушал рассказ матери, я почему-то верил, что стану в жизни кем-нибудь очень важным. Ну, например, полицейским. Но пока я был – НИКТО».
46-Я ИГЛ СТРИТ
«Никто» – означало быть сыном еврея-иммигранта из России, быть сыном неграмотного и вечно пьяного Гершла Даниловича», – пишет в своей автобиографической книге Кирк Дуглас. С потрясающей откровенностью, подкупающей прямотой, Кирк рассказывает о своей жизни. «Во мне никогда не умирал еврейский мальчишка Изя, я всегда чувствовал его присутствие в своей душе», – пишет Кирк Дуглас.
…Вглядываемся в старинные фотографии. Вот отец – Гершел Данилович, большой сильный человек, настоящий еврейский богатырь. Его учили на портного, но невозможно представить иглу в этих руках, которыми он сгибал и разгибал лошадиные подковы. У себя в местечке он был балагулой-извозчиком. У него никогда не было сапог. Там, в далекой и холодной России, зимой он ходил в обмотках и в чем-то невообразимом, называя это «тулупом».
Мать будущего Кирка – Броня работала в булочной, выпекала халы. Отец уехал в Америку на два года раньше. Так делало большинство семей – мужчины отправлялись «на разведку», затем приезжала семья. Даниловичи мечтали о том, чтобы их дети родились в Америке, чтобы они никогда не знали слова «погром», не видели пьяных казаков с нагайками в руках, избивающих евреев.
Спустя два года после отъезда мужа, Броня приехала в Америку. Они поселились на окраине Нью-Йорка, в районе, который назывался Амстердам. У них родились дети – три девочки: Песя, Каля, Тамара и вот, наконец, в 1916-м году родился сын Иссур. Позднее появились еще девочки-близнецы, и, когда Броне было уже за сорок, родилась Рахиль.
Америка изменила все имена, поменяла и фамилию. Теперь Даниловичи стали Демские, Гершел-Гарри, Броня – Берта, Иссур – Изя. Семья была большой, нужно было зарабатывать деньги, кормить детей, и Гершел купил небольшую повозку, запряг в нее старую лошадь и стал старьевщиком, покупая за центы старые тряпки, ржавые куски металла, словом, всякий мусор, который выбрасывали за ненадобностью.
Игл-стрит, где жили Демские, находилась в одном из самых бедных районов города, а старьевщик, даже среди самых бедных, считался человеком малообеспеченным! Каждое утро Гершел запрягал свою клячу и с криком: «Тряпки! Беру все!» – объезжал свой район. Он никогда не работал полный день – всего лишь несколько утренних часов, а когда переваливало за полдень, отправлялся в салун. О, здесь он был в своей стихии. О нем ходили настоящие легенды: как он когда-то разметал семерых дюжих парней, как, выпивая полный стакан водки, раскусывал его и глотал стекла, как сгибал и разгибал металлические прутья.
Конец ознакомительного фрагмента.