Сын света (другой перевод)
Шрифт:
Хорошенькая брюнетка пятнадцати лет, но уже с формами взрослой женщины, подошла к нему и предложила квадрат тканого полотна:
— Ветер холодный, возьмите вытереться.
— Не нужно.
Строптивица с зелеными колючими глазами, маленьким прямым носом, тонкими губами и едва выдающимся подбородком, изящная, живая, утонченная, она была одета в платье из легкого льна отличного покроя. Голова у нее была повязана шарфом, заколотым цветком лотоса.
— Вы ошибаетесь, даже самые здоровые простужаются.
— Я не знаю, что такое болезнь.
— Меня зовут Исет; сегодня вечером с подругами мы затеяли небольшой праздник. Хотите быть моим гостем?
— Конечно, нет.
— Если вдруг передумаете, приходите.
Улыбаясь, она пошла прочь, не оборачиваясь.
Наставник Сари спал в тени ветвистой смоковницы, растущей в самом центре его сада; Рамзес ходил туда-сюда перед креслом, на котором возлежала его сестра Долент. Она не была ни красива, ни дурна собой, и все, что ее занимало, ограничивалось собственным удобством и благосостоянием; положение ее мужа открывало ей путь к безбедному существованию, неомрачаемому никакими насущными трудностями. Высокая, даже слишком, с лоснящейся кожей, которую она с утра до ночи смазывала кремом, постоянно утомленная, старшая сестра Рамзеса считала, что прекрасно знает все мелкие секреты высшего общества.
— Что-то ты не часто меня навещаешь, любимый брат.
— Я очень занят.
— А говорят, ты, напротив, свободен от всяких обязанностей.
— Спроси у своего мужа.
— Зачем ты здесь? Ведь не для того, чтобы полюбоваться на меня?
— Да, это правда. Мне нужен совет.
Долент была польщена, Рамзес не любил быть кому либо обязанным в чем бы то ни было.
— Слушаю тебя; и если сочту нужным, я тебе отвечу.
— Знаешь ли ты некую Исет?
— Опиши мне ее.
Царевич как мог исполнил просьбу.
— Красавица Исет! Страшная кокетка. Несмотря на юный возраст, претендентов на ее руку хоть отбавляй. Некоторые считают ее самой красивой женщиной Мемфиса.
— Кто ее родители?
— Богатые аристократы из семьи, состоящей при дворе не первое поколение. Что, красавица Исет и тебя заманила в свои сети?
— Она звала меня на прием.
— Думаю, не тебя одного! У этой девицы каждый вечер — званый. У тебя к ней…
— Она меня вынудила.
— Сделав первый шаг? Старая сказка, милый брат! Ты ей просто приглянулся, вот и все!
— Девушке не пристало…
— Почему это? Не забывай, что здесь Египет, а не какая-нибудь отсталая варварская страна. Я не думаю, что она годится тебе в жены, но…
— Замолчи.
— Хочешь еще что-нибудь узнать о своей красавице?
— Спасибо, дорогая сестра; больше мне твоя осведомленность ни к чему.
— Не задерживайся слишком в Мемфисе.
— К чему это предостережение?
— Ты здесь больше никто; если останешься — зачахнешь, как цветок, который не поливают. В провинции тебя будут уважать. Не рассчитывай увезти туда красавицу Исет, проигравшие не для нее. Да будет мне позволено сказать тебе, что твой старший брат, будущий правитель Египта, не остался равнодушным к ее чарам. Беги от нее поскорее, Рамзес, иначе твоя несчастная жизнь окажется под угрозой.
Это не был обычный прием; множество девушек из хороших семей, обученные профессиональной танцовщицей, решили показать свои успехи в танцах. Рамзес пришел поздно, не желая участвовать в застолье; сам того не желая, он оказался в первых рядах многочисленных зрителей.
Двенадцать танцовщиц решили представить свой танец на берегу большого пруда, до краев наполненного водой и украшенного белыми и голубыми лотосами; факелы на высоких столбах освещали сцену.
Облаченные в сети жемчуга, выступавшие из-под короткой туники, в париках из трех рядов кос, украшенные широкими колье и браслетами из лазурита танцовщицы извивались в сладострастных движениях; гибкие и грациозные, они дружно склонялись к земле, протягивали руки к невидимым партнерам и обнимали их. Движения их были медленны и обольстительны, зрители наблюдали за ними, затаив дыхание.
Внезапно девушки сбросили парики, туники и тонкую сетку. С волосами, собранными в пучок на затылке, голой грудью, едва прикрытые короткими набедренными повязками, они стали бить правой ногой о землю, затем, так же дружно, сделали прыжок назад «рыбкой», что вызвало восхищенные возгласы зрителей. Складываясь и нагибаясь с неизменным изяществом, они проделали другие трюки, столь же захватывающие.
Четыре девушки отделились от группы, остальные запели, отбивая такт и хлопая в ладоши. Солистки, подстраиваясь под древний напев, стали изображать ветры четырех сторон света. Красавица Исет представляла мягкий северный ветер, который в знойные вечера приносил долгожданную прохладу, давая возможность дышать полной грудью. Она затмила своих подруг, явно удовлетворенная тем, что завоевала внимание зрителей.
Рамзес тоже не устоял перед этим волшебством; да, она была очаровательна и не имела себе равных. Она владела своим телом, как инструментом, из которого извлекала мелодии, с отрешенным видом, будто любуясь сама собой, без всякого стыда. Впервые Рамзес смотрел на женщину, испытывая горячее желание сжать ее в своих объятиях.
К концу представления он покинул ряды зрителей и устроился поодаль, на углу загона для ослов.
Красавица Исет играла, поддразнивая его; зная, что выйдет замуж за его старшего брата, она наносила ему жестокий удар, заставляя еще острее почувствовать грядущее изгнание. Он, который мечтал о великой судьбе, испытывал унижение за унижением. Ему надо было как-то выбраться из этого порочного круга и избавиться от демонов, которые преследовали его. Провинция? Да будет так! Он и там докажет, чего он стоит, неважно, как; в случае провала он присоединится к Сетау и будет противостоять самым опасным змеям.
— Вы чем-то озабочены?
Красавица Исет приблизилась совсем неслышно и заговорила с ним, улыбаясь.
— Нет, я задумался.
— Очень глубоко… Все гости ушли. Мои родители и слуги уже спят.
Рамзес не заметил, как прошло время; немного смутившись, он поднялся.
— Извините, я сейчас же ухожу.
— Вам уже говорили женщины, что вы красивы и притягательны?
С распущенными волосами, голой грудью и бешеным огнем в глазах она преградила ему путь.