Сын ведьмы и нежить
Шрифт:
– А тебе какая разница: этот парень собирался тебя убить! – сказал Иван.
– Его ввели в заблуждение. Уверен, что если бы нашлось время спокойно с ним поговорить…
– Не ври хотя бы себе, – грустно сказал Иван. – Если бы все можно было решить спокойным разговором, то сейчас люди жили бы вместе с ведьмаками, вампирами и оборотнями в мире и согласии. Я вот всю жизнь мечтаю сеть ресторанов открыть. А вместо этого про таких как я сначала безумные страшилки сочиняли и детей на ночь пугали, а теперь фильмы снимают, где на оборотней смотреть противно. – Иван, рассердившись, плюнул. – И что, чем я особенным отличаюсь от обычного
Илья благоразумно промолчал, вспоминая, мягко говоря, странный облик знакомого. Хотя не мог не признать, вурдалак не был безумным монстром, готовым разорвать каждого. Максимум на что повлияло полнолуние, так это на его желание быть поближе к природе.
– Пора возвращаться, – Иван потянулся, расправляя суставы, потом кувыркнулся назад, снова превращаясь в помесь волка с обезьяной. – А вы дорогу подсказывайте! Для меня в городе всегда все кварталы один на другой похожи, – гавкнул он чубасятам. Те послушно взмыли в воздух.
– Ну, че застыл? Думаешь, мне приятно на спине такую тяжесть таскать? – шевельнул ушами оборотень, обращаясь к парню.
Илья вздохнул и снова взгромоздился на широкую мохнатую спину.
Чубасята взлетели ввысь, оживленно пересвистываясь. Они прекрасно видели кварталы раскинувшегося под ними города, но Фип отдавал себе отчет, что, прежде всего, нужно добраться до центра. Сейчас они были где-то на окраине.
– Надо спрашивать дорогу, – пискнул Фип брату. – А то загоним оборотня. Видишь, он опять скорость набирает. Только помни, что говорил хозяин: надо быть вежливым и не пугать людей.
Малыш кивнул головой и спустился ниже, выискивая того, кто смог бы поделиться информацией.
Нора Емельяновна тяжело вздохнула и затушила сигарету. На балконе было уже прохладно, но ей всегда лучше думалось на свежем воздухе. Да и стихи лучше писать ночью, когда город устает шуметь и мерцает загадочными огнями. Вот только сегодня она так и не смогла написать ни строчки. И даже знала причину творческого застоя. Все дело в этом мальчишке недавно возглавившем издательство. Он отказался печатать ее очередной сборник, потому что «стихи теперь никому не нужны». Можно подумать, что раньше их читала рабоче-крестьянская молодежь. Да стихи всегда писались для тех, кто понимает и чувствует так же как поэт. Дама тяжело вздохнула и услышала за спиной покашливание.
– Митрич, в долг не дам, – повернулась она, ожидая увидеть на соседнем балконе соседа-алкоголика. Ей, как ни странно, не жаль было для него денег. От такой жены, как у Митрича, не только запьешь, а вообще повесишься. Просто сейчас поэтесса сама переживала не лучшие времена.
Но Митрча на соседнем балконе не наблюдалось. А вот на перилах сидело странное существо. Пушистый зверек сложил за спиной крылья и откинул с мордочки два слишком длинных для такого малыша уха.
– Никогда не думала, что есть такие большие летучие мыши, – пробормотала Нора Емельяновна.
– Меня зовут Фис, – довольно внятно произнес зверек и прищурил круглые большие глаза. – Извините, что я вас потревожил, но мы заблудились.
– Моя муза стала летучей мышью, – покачала головой дама и полезла за новой сигаретой.
– Вы не испугались, правда? – заботливо спросило существо.
– Я столько видела в своей жизни, что говорящим сусликом меня не испугать, – мужественно сказала поэтесса и глубоко затянулась.
– Здорово! – совсем по-детски вскрикнул зверек. – Тогда не подскажете, как пролететь…
– Исторический центр? – уточнила поэтесса – Это в сторону реки. Города раньше строили на реках. Это потом микрорайоны во все стороны расползлись и живем мы здесь как птицы в клетках.
– Точно, – обрадовался пушистый малыш. – А дальше по берегу новый микрорайон. Это туда лететь?! – он махнул одновременно лапой и расправленным кожистым крылом.
– Немного левее, не ошибешься, – Нора Емельяновна с интересом рассматривала зверька. Наркотиками она никогда не увлекалась. Даже в пору бурной юности, когда с удовольствием присоединилась к движению хиппи в шестидесятые. Неужели на нее так подействовал разговор с этим зарвавшимся наглым издателем-мальчишкой?
– Благодарю за помощь, – вежливо пискнул зверек. – Знаете, добавил он, – в моем мире за добро всегда платят добром. Я могу вам чем-нибудь помочь?
– Спасибо, но не думаю, что маленький ночной призрак способен коренным образом изменить мою жизнь, – грустно сказал она.
– Вы устали, явный дефицит энергии, – задумчиво сказал зверек. – Я поделюсь с вами, – он взмахнул крыльями и взлетел вверх. Мгновенье и Нора Емельяновна осталась на балконе одна.
– Я действительно слишком устала, – дама затушила вторую сигарету и вошла в комнату, плотно закрыв балконную дверь. Правда, теперь она совсем не чувствовала себя вымотанной, скорее наоборот. Поэтесса подошла к письменному столу и взяла телефонную трубку. Она по памяти набрал номер, и услышала знакомый голос.
– Не спишь, Миша? Извини, что поздно.
– Вы никогда не поздно. И потом подзадержался я сегодня на работе, – дружелюбно ответил мужчина. Сегодняшний чиновник одного из региональных департаментов когда-то был одним из лучших учеников в ее литературном кружке.
– Миша, у меня к тебе дело, – женщина коротко рассказала об инциденте в издательстве и подытожила – насколько я знаю, администрация региона частично финансирует издательство. И, если мне не изменяет память, в бюджете, в том числе, отдельной строкой прописана помощь областным литературным организациям. Ты не мог бы переговорить с этим новым главредом и объяснить, что есть одна старая ведьма, которая сейчас поднимет все свои связи и о нецелевом расходовании денег расскажут СМИ не только нашего города.
– За что я вас люблю – так за энергичный подход к делу, – расхохотался мужчина на другом конце провода. – Скажу честно, я не слишком крупный чиновник, чтобы отдавать распоряжение этому новому руководителю. Но информацию до него донесу. Хотя насчет старой ведьмы вы погорячились. Помню нашу последнюю встречу. Вы прекрасно выглядите.
– Ну да, обычно после этого добавляют – для своего возраста, – улыбаясь, уточнила Нора. После обмена еще парой вежливых фраз, она повесила трубку и начала составлять план действий. Поэтесса не надеялась на быстрый успех, потому, пролистав накопленные за годы записные книжки, она составила список как минимум из двадцати человек. Нора Емельяновна с удивлением поняла, что до сих пор помнит многие телефоны наизусть. Да чего уж там телефоны. Если в разговоре с Михаилом она даже вспомнила точные цифры регионального бюджета, который видела один раз мельком в местной газете. Нет, этот мальчишка рано списал ее со счетов.