Сын ведьмы
Шрифт:
Нечто подобное он говорил ей и ранее. Но отчего же сейчас так грустно? Забава к нему и в поруб пошла, а он твердит только о каком-то грядущем, а ведь она вот же, совсем рядом.
– Давай поспим, Неждан. Утро вечера мудренее. А когда вернется Домжар, все уладится. Отец со всеми справится.
Ах, уснуть бы сейчас и взаправду! И чтобы Неждан не сторонился, а обнял ее, чтобы она не дрожала от ночной сырости в этом подземелье, а знала, что он рядом, что он с ней, чтобы согрелась у него в руках…
– А что это был за звук недавно? – через время спросил Неждан. – Странный такой, жуткий.
Забава ощутила глухое раздражение.
– Это наш Ящер. И если ты так и не вспомнил его… то тебе просто повезло. Моли же теперь свое божество, чтобы и на этот раз тебя миновала встреча с ним.
Глава 4
Той ночью Добрыня долго лежал без сна. Его разместили в большой избе местного старосты – почет оказали, – удобно расположили почивать на полатях, дали тканое покрывало с узором, а ночью к нему еще пару раз наведывались местные бабы, трясли за плечо, звали шепотком ласково. Это когда Добрыня от такого отказывался? А вот сейчас лежал, отвернувшись, спящим прикинулся, а сам все пялился на бревенчатую кладку стены перед собой.
Надо же, он слышал рык Ящера! Как после такого не поверить в россказни вятичей? До этого все больше думал, что это выдумки местных волхвов, дабы держать народ в подчинении. Даже жертвоприношения, как решил было Добрыня, являлись лишь показухой, чтобы люди не сомневались в присутствии Ящера. А самих жертв потом попросту продавали торговцам живым товаром на реках. Недаром тот же Глоба-Сава-Неждан был обнаружен в полоне у печенегов – значит, как-то попал в степи из вятичских лесов. А может, просто избавлялись от жертв, убивали на каком-нибудь алтаре за озером. Раньше такое было не диво, поэтому вполне допустимо, что в этой глуши и поныне кровавые ритуалы исполняют. Ну а людям говорили, мол, Ящер сожрал, после чего, насытившись, угомонился. Однако когда Добрыня сам услышал утробный рык Ящера… Да, там за озером явно обитало что-то. Не дух какой-нибудь, но нечто сродни тем злобным тварям из старых сказов, какие сам же любил рассказывать под перезвон струн. И то, что ведьма Малфрида участвовала в подобном… С матушки Добрыни такое станется, ей ничего не стоит запугать народ, чтобы власть иметь и чтобы ее саму не беспокоили и почитали.
Что ведьма вятичей именно та Малфрида, которая его родила, Добрыня уже не сомневался. Окончательно он убедился в этом, еще когда по пути сюда заметил в глухом ельнике источники с живой и мертвой водой. Первый раз от неожиданности даже не сдержался, шуметь начал, удивлялся, как это волхв Жишига дивной воды не углядел. Позже просто наблюдал, как тот же Жишига и эти двое – Вышезор и Ядыга, проходя мимо лесных ключей, не видят розоватого и голубого свечения. Н-да, волхвы тут были плохенькие, может, какое знание и было у них, но до подлинного чародейства им – как тому же Ящеру до Киева стольного. А вот Малфрида если где и могла поселиться, так именно там, где вода чародейская бьет. И пусть многие видели ее старухой, но всегда гордившаяся своей красотой Малфрида от чародейской воды не уйдет. Она такая, он знал это. Только обидно было, что мать ради волшебства своего да живой и мертвой воды оставила их – и его, сына своего, и Малка,
Со всеми этими мыслями Добрыня метался до утра. Когда же заснул, его долго не тревожили. Все же бояны – народ особенный, живут не так, как простые люди, вот гостя и не трогали почти до полудня. А когда проснулся, в избе старосты было пусто, но входная дверь растворена, шум какой-то извне раздавался.
Добрыня, как был неподпоясанный и всклокоченный, поспешил наружу. Видит – люди у капища столпились. А там как ни в чем не бывало стоял в окружении соплеменников волхв Домжар в своем темном блестящем одеянии. Впрочем, как ни в чем ни бывало – это неверно. Он гневно смотрел на притихших селян, говорил что-то негромко и внушительно. Приблизившись, Добрыня понял, что главный волхв рассержен из-за того, что с его кровиночкой, Забавой прекрасной, так поступили.
– Что вам сделала Забава? Отвечайте! Она невестой лешего была больше месяца, она вам добро от него несла, вы в лес теперь сможете ходить безбоязненно. Но вы при этом… Вот откажу вам в благословении и дары ваши не приму для Сварога, что тогда делать станете без небесного покровителя?
«Ну, с дарами он загнул», – хмыкнул про себя Добрыня. Знал ведь, что служители на капище тем и живут, что люди приносят – молоко, хлеб, копчености, яйца, птицу и живность всякую. Но окрестные жители сейчас явно были гневом волхва озадачены и смущены. Отводили глаза, опускали головы. Кто-то все же решился сказать, что, мол, это Вышезор посоветовал девку в поруб. И она ничего, пошла послушно с Жишигой.
Добрыня только наблюдал со стороны, чем дело обернется. На Вышезора вернувшийся главный волхв смотрел вроде как спокойно, но тот все же склонил голову, стоял в стороне, вцепившись в посох. Словно смиренно ждал от Домжара наказания. Однако обошлось, умерил свой гнев отец девушки, когда ее привели живой и невредимой. Забава сперва хотела было броситься к родителю, но под его суровым взглядом не посмела. Застыла в толпе, будто была виновата в чем.
А Домжар, казалось, и забыл о ней, о другом заговорил. Поведал, что виделся он с чародейкой Малфридой, что повелела она начинать сборы для выбора жертвы. И как ведь загнул! Добрыня даже подивился его невозмутимости и напору, словно и не было вчерашней перепалки, когда люди, увидев ожившего Глобу, готовы были уличить его с ведьмой в хитрости да обмане. Сейчас даже не вспомнили, больше слушали о том, что, дескать, Малфриде все труднее лютого Ящера удерживать, что неспокойно он ведет себя и что следует утихомирить его, дабы зло вятичам не принес. Так что, если люди не хотят беды себе и своим близким, пора откупаться жертвенной кровью.
– Я сам того Ящера вблизи видел, Сварог тому свидетель! – вскинул руку Домжар. – Лют он был и страшен, потому непросто мне было проникнуть в заозерье, чтобы нашу заступницу сыскать. Сами, небось, слышали, как Ящер бесновался прошлой ночью.
Люди согласно закивали. Но тут Вышезор все же решил напомнить:
– А про Глобу ты спрашивал у чародейки?
– А как же! – отозвался главный волхв. – Для того и отбыл за Око Земли. Однако мне чародейка ни в чем не призналась, хотя и велела парня удержать да проследить, чтобы не сбежал.
Конец ознакомительного фрагмента.