Сыновья Большой Медведицы. Книга 2
Шрифт:
— Сегодня — я. — Индеец произнес это тихо, спокойно, но со скрытой издевкой, что привело еще в большее бешенство начальника лагеря.
— Прочь с дороги! Меня здесь держать силой!.. Поезд останавливать!.. Проклятый краснокожий!
Браун решительно выступил вперед и встал между взбешенным белым и индейцем.
— Прежде всего — спокойствие, прошу вас. — Он повернулся к Харке: — Гарри, ты знаешь меня. Скажи, это ты остановил поезд? Почему?
— Мой отец поставил факел на железнодорожном пути, чтобы остановить поезд, так как бизоны и дакота приближаются к дороге. Бизоны преградят путь поезду по крайней мере на всю ночь. Лучше, если поезд не будет двигаться.
Начальник лагеря даже простонал:
— Это же сумасшествие! Бизоны могут остановить поезд?! Невозможно!..
Браун нетерпеливым жестом прервал начальника.
— В этом случае поезд должен быть остановлен. Это необходимо! Вы, вероятно, никогда не видели стада бизонов, — твердо сказал инженер, затем повернулся к индейцу: — Гарри, куда идут дакота?
— Они идут к нашему лагерю.
— Откуда?
— Со всех сторон.
— Отец остался у поезда?
— Хау.
Инженер повернулся к начальнику лагеря:
— Руководство и ответственность беру на себя я, Джо Браун! Надеюсь, мое имя вам знакомо! Дайте общую тревогу!
Гарри поднял руку.
— Что, Гарри? — спросил инженер.
— Есть еще время подумать.
Браун с недоумением взглянул на индейца.
— Говори яснее.
— Пусть музыка играет и девчонки танцуют. Нужно собрать надежных мужчин. Нужно подготовиться отразить нападение. Плохо, если они из темноты будут стрелять по нашим освещенным баракам. Пусть дакота лучше ворвутся в лагерь, а мы их окружим. Мы тогда справимся с ними быстрее и, если будет нужно, окажем помощь поезду.
— А есть ли люди, на которых можно положиться?
— Хау. Немного… но есть.
— Соберешь их?
— Хау.
— Я пойду в зал, где пьют и танцуют и где наверняка может быть стычка. Ты согласен? А если будет время, мы еще раз встретимся.
— Хау.
— А я? — заорал начальник лагеря. — Браун! Вы перешли границы! Что делать мне?
— А вы погасите сейчас керосиновую лампу и будете сидеть в темноте. Гарри пришлет к вам двух крепких парней.
— Следует ждать зажигательных стрел, — сказал Гарри.
— Тогда вот что, — сказал Браун, — идите к колодцам и наполняйте бочки. В крайнем случае — заливайте огонь пивом.
Начальник лагеря шлепнулся на стул и стал проверять, заряжен ли револьвер.
Браун в двух словах рассказал Генри и художнику о положении дел. Моррис спросил:
— У меня есть тотемный знак великого вождя дакота, я под его защитой. Нельзя ли его использовать, прежде чем прольется кровь?
Молодой разведчик, услышав это, хотел что-то сказать, но Браун вмешался:
— Гарри, для разговоров у нас нет времени, ты сам сказал, что дакота идут со всех сторон. Возможно, отразив нападение, нам удастся с ними поговорить. Если они поймут, что мы не хотим им мешать охотиться, может быть, они оставят в покое мою дорогу.
— Я с Длинным Копьем пойду к одному из колодцев, — сказал художник. — Мы подготовим там хоть несколько бочек, но стрелять я в дакота не буду, это противоречит моим дружеским отношениям с ними.
— Делайте как хотите, — огрызнулся Браун. — Во всяком случае, я побеспокоюсь, чтобы все наши люди имели оружие.
Браун подал Гарри знак действовать, как договорились, и индеец исчез в темноте среди палаток и бараков.
Слух о предстоящей схватке распространился по лагерю с быстротой огня. Тревогу и суматоху остановить было уже тяжело. Джо еле втолковал скрипачу, что надо продолжать играть. Несколько пар продолжали танцевать. Многие остались сидеть за столиками. Они пили и орали, что готовы разделаться с проклятыми дакота, если те посмеют напасть.
Джо Браун и Харка встретились еще раз. Харка сообщил, что он собрал около двадцати человек.
— Маловато, — сказал Браун, — а сколько дакота могут напасть?
— Не меньше сотни. — Харка говорил очень тихо. — Я хочу пойти на хитрость. У меня есть военный свисток. Я проникну в ряды нападающих. Ночью дакота не отличат меня от своих воинов, и я попробую их обмануть. Я дам сигнал свистком к наступлению раньше чем нужно, а когда они ворвутся в лагерь, дам сигнал отступить.
— Удастся ли?.. Впрочем, ты ставишь на карту свою жизнь.
— Попытка не повредит.
Харка исчез.
У самого большого колодца, рядом с гостиничным бараком, находились Моррис, Генри, Длинное Копье и присланные им на помощь трое мужчин. Они уже наполнили водой бочки и теперь спрятались в стороне так, что им хорошо были видны ближайшие бараки и палатки. Они слышали игру скрипача, громкие вопли пьяниц.
Но вот Длинное Копье, у которого и зрение и слух были лучше, чем у других, насторожился.
— Они приближаются…
Зловещий свист прорезал воздух, и тотчас же вспыхнула на крыше барака зажигательная стрела. В тот же момент севернее лагеря раздался свисток и сильный голос издал военный клич дакота:
— Хи-юп-юп-хийя!
И кругом раздались ответные крики:
— Хи-юп… хийя!
Музыка смолкла, стихли и крики.
Первый ожесточенный натиск врага с севера, по-видимому, имел успех. Несколько призрачных фигур показались из темноты. Нападающие бросились к колодцу и к большому бараку. Их вожак выбрался вперед. Генри и трое стоящих рядом с ним выстрелили. Вожак упал на землю и перевернулся. Бегущие за ним индейцы тоже упали.
— Первый ведь был Гарри… — сказал Длинное Копье.