Сыны Каина. Капкан на любовь
Шрифт:
Я вспоминала и вспоминала, заново проживая события тех дней. Но громкий звук вывел меня из забытья, заставил открыть глаза. Женщина, которая издавала гудящий звук с закрытым ртом, встала.
— Она спит еще… — Вдруг отчетливо произнесла паранорм. — Какая сила! — и тут же рухнула на пол.
Я молча смотрела на нее. В голове вертелись нелепые шутки — все, баба сгорела на работе, сейчас дым из ушей пойдет и запахнет горелым. А мне в довесок припаяют еще и поломку ценного паранорма!
— Что с ней? — спросила я у Давида, который присел
— Жива. — Он не без труда поднялся. — Должна скоро прийти в себя.
— Вы узнали то, что хотели? — мне вспомнились бормотания женщины, пока она разгуливала в моем сознании.
— Кое-что, несомненно.
— Расскажете?
— Тебе об этом знать не нужно. — Лицо мужчины стало непроницаемым. Что же такого интересного они узнали?
— То, что это мои воспоминания, вас не смущает? — от обиды я отважилась на дерзость.
— Привыкай. Теперь ты Хранительница, а значит, себе не принадлежишь.
— Я же под арестом?
— Уже нет. Снимаю все обвинения и с этого момента ввожу тебя в оперативный состав.
Вот это да! Не было бы счастья, да несчастье помогло!
— Будь готова начать серьезно работать. — Хранитель улыбнулся и направился к двери. — Ты нам еще пригодишься, Магда.
— Давид! — совсем потеряв совесть, окликнула я.
— Прости, Магда, о твоем отце мне ничего не известно. — Мужчина развернулся на секунду. — Соболезную твоей утрате.
ЭВЕР
Иерусалим, Израиль
Тяжеловато получилось, не рассчитал немного. Я поставил дверь на пол, прислонил к стене и придирчиво осмотрел свою работу. Витраж вышел прекрасным. И прекрасно вписался в дверь золотистого цвета. Древо жизни — темно-золотой ствол, более светлые ветви с множеством крупных листьев. Именно таким видел его во сне.
— Закончил? — ко мне подошел Давид, брат.
— Да, как раз сегодня. — Я посмотрел на него. Тоже не молодеет. Лишний вес заметен. Волосы стремительно редеют, уже едва прикрывают залысины. Зато борода густая, с благородной проседью. — Помоги установить.
Вдвоем мы быстро посадили дверь на петли. Теперь, когда солнечный свет лился из окна комнаты прямо на витраж, дерево вспыхнуло ярко-золотым светом.
— Красота, — Давид улыбнулся. — Эвер, нам нужно поговорить.
— О чем?
— О семействе Драганов.
— Идем. — Я провел брата в кабинет, сел за стол и промокнул взмокший лоб — демарш с дверью дался мне нелегко, переоценил свои силы. Сердце заныло. Пока открывал пузырек с таблетками, руки дрожали. Это не укрылось от взгляда Давида. Он всегда подмечал все детали.
— Плохо выглядишь, Эвер. — Прямо высказался брат.
— Спасибо. — Я закинул лекарство в рот и сделал глоток воды. — Давай лучше о Драганах. Уже вздрагиваю при упоминании этой фамилии. Мне отчеты паранормов об этом семействе каждый день на стол кладут. Что у них стряслось?
— Эта
— Уже столько о ней слышал, — я покачал головой, чувствуя, как горечь таблеток поднимается из желудка в горло, — даже познакомиться хочется.
— Эвер, — Давид сел на стул у стола, — некоторые склонны видеть в ней того самого Избранного, которого обещало пророчество. Согласно отчетам, ее сила растет. Паранормы дают самые разные предсказания. Говорят и о приходе Мессии, и о прорыве ада в наш мир, и конце света, рождении нового мира — кто во что горазд, иными словами.
— Где она сейчас?
— На Бали, вместе с Гораном, ее беременность уже заметна.
— Сочувствую ему. — Я вспомнил правило — женщина, беременная от санклита, неизбежно погибает в родах.
— Зря, — Давид усмехнулся, — этот Ангел уверяет мужа, что все будет хорошо.
— Может быть, ведь она более не человек.
— Вот именно. Кем будет ребенок от санклита и… даже не знаю, как ее назвать?
— Увидим. — Я пожал плечами. — А пока не тревожьте девушку, дайте спокойно доносить и родить.
— Как скажешь. Далее, Аарон. Не морщись, пока этот старик жив, нам покоя не будет, сам знаешь.
— Знаю. Даже если помрет, будет свои условия из могилы диктовать!
— Верно. Скоро заявится, должно быть. Ведь встречу Стражей и Изгнанников мы накрыли.
— Да, спасибо Игорю, вовремя сообщил.
— Так что Аарон приковыляет и будет вне себя от ярости. — Давид помолчал, потом поднял на меня глаза, — скажу, как есть, не злись. Но ты уверен, что старик так уж неправ?
— Касаемо чего? — слова брата неприятно царапнули по душе, сердце отозвалось вслед ноющей болью.
— Его беспокойство обосновано. То, как сейчас лихорадит мир… Эвер, такому в самом деле не было аналогов, никогда.
— Ты предлагаешь вернуть Изгнанников? Влить отравленную кровь обратно? Карающая длань и так не переставала существовать — я чувствую эту раковую опухоль в теле Хранителей! Если эта гидра поднимет голову!..
— Погоди, — Давид остановил меня движением руки. — Я не предлагаю возвращать их с восстановлением всех прав и полномочий. Но они могут пригодиться — если что-то пойдет не так. Пусть смывают позор с семей кровью, прощение нужно заслужить. А мы в это время сможем перетряхнуть ряды и выяснить, кто и почему им симпатизирует.
— Мы увязнем в заговорах.
— Справимся, не в первой. Главное, приглядывать за Изгнанниками в три глаза.
— Ну, разведка — это по твоей части.
— МОССАДовец бывшим не бывает, — брат усмехнулся. — Не настаиваю, но подумай, хорошо?
— Хорошо, обдумаю.
— А заодно уж тогда и об отряде из Стражей подумай. Сам знаешь, элитные бойцы-полудемоны на дороге не валяются. Один такой стоит десятка, а то и нескольких наших лучших ребят. Как выяснилось, встреча Сынов Каина и Карающей длани все же была. Дело за малым. Не успеем мы, подсуетятся они.