Сюжет
Шрифт:
В фильме ни с того ни с сего появлялись неизвестные люди, мешали главному герою, пытались его убить, подсовывали ему большегрудых девиц. Узкоглазый Комбо падал в помойные ямы, гремел по железным лестницам полуразрушенных металлургических заводов, разбивал в баре бутылки о головы преследователей. Пару раз он успел переспать с разными девицами, и эти сцены Ковалевский назвал лучшими, руководствуясь не игрой актеров и постановкой, а количеством обнаженного женского тела на минуту фильма.
Девушка, которую он спас вначале, больше не появлялась. В сюжетные дыры этого фильма мог
"Конец".
– Все!
– перевел дух Юрик.
– Гениальный фильм!
– с укором глядя на Павлика, произнес Ковалевский. Божедай прятал глаза.
– Я не знал, о чем фильм, - оправдываясь, произнес он, мучительно думая о том, почему не заметил эпизод, который наблюдал, когда в первый раз смотрел фильм. Эпизод, в котором трое громил в черных пальто допытывались о каком-то чипе у главного героя.
– Фильм просто потрясающий!
– продолжал издеваться Ковалевский.
– Я думаю, пара "Оскаров" украсят его черно-белые титры в самый раз.
– Слушайте, а я так и не понял - в какой стране происходило действие?
– пожаловался Юрик.
– Это ты нам фильм переводил, - сообщил ему Сергей.
– Если ты не понял, то о нас и говорить нечего!
Юрик поглядел на часы.
– Так!
– воскликнул он.
– Нам нужно спешить в университет.
– Плевал я на университет, - сказал Сергей.
– Вы мне настроение испортили этим фильмом. Пойду утешаться к Галочке.
– Той, что с Центрального проспекта?
– поинтересовался Павлик.
– Нет, она из Перестрелкино, - ответил Ковалевский, быстро глянув в зеркало и легким взмахом поправил прядь выбившихся из прически волос.
После фильма Павлик отправился на следующую лекцию, но Юрику не хотелось на неё идти. Прогуливаясь по пустым коридорам он нос к носу столкнулся с заведующим кафедрой Зурабом Николаевичем Кабашвили, выходящим из своего кабинета.
Высокий, стройный, аккуратный, одетый в извечный костюм-тройку, Кабашвили являл собой истинный облик университетского профессора. Волосы его были наполовину седыми, на горбатом носу сидели очки с такими толстыми линзами, что глаза с трудом просматривались сквозь них. Кабашвили считался одним из "нормальных" преподавателей. Его лекции разбавлялись шутками, смешными историями и слушать их было одно удовольствие.
– Господин Прохоров!
– удивленно произнес завкафедрой с легким грузинским акцентом.
– Если мне не изменяет память, у вас сейчас должна идти лекция по контрольно-измерительным приборам!
– Да, я знаю, - спокойно ответил Юрик.
– Но я спешу к Аренштейну. У него наметился прорыв!
– Да что вы говорите!
– почти не высказал удивления Кабашвили.
–
– Нет...
– Юрик замялся, понимая, что профессор не поддался на выдуманную второпях ложь.
– Просто...
Кабашвили взял его за руку.
– Не надо лгать, Юрий, - сказал он.
– Я ценю вас как талантливого студента. Возможно - как будущего великого ученого. Но прежде чем стать таковым, нужно учиться.
Юрик опустил голову. Ему сделалось стыдно.
– Мне скучно на лекции, - признался он.
– Что проку терять два часа, когда я усваиваю материал, прочитав чужие записи за десять минут!
На этот раз настала очередь замолчать Кабашвили.
– Понятно, - ответил он наконец.
– Но тогда, что вам нужно от университета, господин Прохоров? Вы хотите получить красные корочки или чему-то научиться?
Юрик поднял голову и взглянул в понимающее лицо заведующего кафедрой.
– Я сам толком не знаю, - сказал он.
– Мне не приходил в голову этот вопрос.
– Тогда задумайтесь, Юрий, - посоветовал Кабашвили.
– Вы подаете большие надежды. Было бы очень обидно, если бы после окончания "Автоматизированных процессов" вы ушли в коммерцию или бизнес. Да, наука сейчас не денежная сфера. Но вам предстоит выбрать то, чего желает сердце. Поэтому, простите что повторяюсь, внимательно подумайте - к чему вы стремитесь, обучаясь нашей специальности. Если захотите учиться, приходите ко мне в любое время. Обсудим, как можно выйти из положения... А теперь извините, господин Прохоров, мне нужно идти.
Кабашвили покинул его походкой уверенного человека, и Юрику вдруг сделалось завидно. Он прислонился к стене и поглядел профессору вслед. Прохоров в самом деле не знал, зачем поступил в университет, в котором ему все дается без особых усилий.
Погруженный в раздумья, Юрик вошел в кабинет к Аренштейну. Марина Мальвинина отсутствовала, и Прохоров опустился на её место.
– Сегодня я сделал прорыв!
– тайно сообщил ему Лева.
– В трубе водяного отопления?
– спросил Юрик.
Лева обиделся.
– Я тебе ничего не скажу!
– Ладно, Лева, извини меня, - примирительно произнес Прохоров. Что-то день не выдался. Неудачный какой-то день. Мальвинин появился и устроил головомойку Божедаю, фильм, который мы посмотрели, оказался откровенно дрянным, а тут ещё Кабашвили поймал меня прогуливающим лекции.
Лева искоса поглядел на него.
– А может, ты сам виноват в этом неудачном дне?
– Кто знает, - грустно произнес Юрик.
– Ладно, не обижайся. Рассказывай!
– Так вот!
– с горящим взором произнес Аренштейн.
– Робот будет приносить тапочки!
Юрик посмотрел на него так, словно что-то упустил.
– Тапочки?
– Да, тапочки!
– Зачем?
– Ну, как!
– возмутился Лева.
– Вот захотелось тебе пойти куда-нибудь - а тапочек нету!
– У меня тапочки всегда на ногах.
– А если ты спишь?
– Они стоят возле кровати. Я в любой момент спущу ноги с кровати и надену их.
– А если ты пришел с улицы?