Сжигая мосты
Шрифт:
Пока я накапливала базу своих работ, Эмили продолжала производить на свет потрясающие картины. Всякий раз, когда я имела возможность любоваться ими, я чувствовала, что Эмили вложила в них свою душу, настолько живыми и проникновенными были её работы. Однажды я не выдержала и спросила у неё, почему она не хочет выставить их на всеобщее обозрение, и она ответила, что никогда об этом не думала, что рисует в своё удовольствие, а не для того, чтобы кто-то обсуждал её работы. Честно, я удивилась такой её реакции, мне всегда казалось, что кто-кто, но Эмили-то уж не будет комплексовать по поводу нелестного мнения посторонних людей о её картинах.
С каждым днём картин становилось всё больше, и места в её доме уже не хватало, чтобы разместить все работы. Эмили сокрушалась над тем, что придётся часть холстов оттащить в кладовую для хранения. Мне эта мысль казалась кощунственной, как можно закрыть в тёмном чулане столь прекрасные творения, и я в очередной раз предложила Эмили вариант с выставкой, на которой могут найтись и покупатели картин. Я видела, как колеблется Янг, разрываясь между нежеланием выставляться напоказ, открыв свою душу, и желанием пристроить свои работы в хорошие руки. В конце концов она согласилась, уж очень не хотелось ей, чтобы её картины пылились на полу кладовой.
Я, как неплохой знаток истории искусств, в силу того, что это было моей специальностью, предложила заняться поиском галереи, в которую смогут принять работы и устроить выставку. Мне пришлось обзвонить кучу галерей в Сиэтле, но все они отказались по причине занятости. Я уже почти отчаялась найти что-то подходящее, когда обмолвилась о своих заботах моему новому знакомому из Сиэтла по фотографии Тому и он предложил свою помощь, сообщив, что у него есть знакомая хозяйка небольшой галереи, где он сам время от времени выставляет свои фотографии. Он попросил выслать ему фото некоторых картин Эмили, и я с радостью это сделала. Тому понравились творения Янг, и я была ему безмерно благодарна, когда он уговорил свою знакомую выделить для выставки картин Эмили целую неделю в конце мая.
Эмили не была от этой идеи в таком большом восторге, в котором пребывала я, но тем не менее согласилась съездить со мной в Сиэтл, чтобы познакомиться с Томом и хозяйкой галереи. Я и сама впервые увидела Тома, который оказался вполне симпатичным коренастым молодым человеком среднего роста, лет тридцати, со светлыми длинными прямыми волосами, уложенными в конский хвост на затылке и карими пронзительными глазами. Взгляд его, впрочем, очень часто становился отсутствующим, и я понимала, что в такие моменты он, как все творческие люди, витает в облаках, размышляя о чём-то своём.
Хозяйкой галереи оказалась пожилая женщина лет пятидесяти по имени Сара, очень высокая и худощавая с каштановым каре и большими, подчёркнутыми чёрными густыми стрелками глазами и широким ртом, обведённым красной помадой. На первый взгляд она показалась мне очень строгой женщиной, но позже, кода мы познакомились поближе, я поняла, что Сара обладает отменным вкусом и отличным чувством юмора. Они с Томом только и делали, что поддевали друг друга, как это обычно делают старые знакомые, и веселились собственным шуткам.
Эмили держалась стойко и никак не показывала своего волнения, хотя я была почти уверена, что оно всё-таки присутствует. После просмотра двадцати картин Янг слегка расслабилась, понимая, что почти все они понравились Саре и что она с удовольствием предоставит свою галерею под них для проведения недельной выставки.
— Свободным
Я немного разгрузила свой график, стараясь находить время для подготовки к выставке. Прошло несколько недель с момента нашего первого знакомства с Томом, и мы практически подружились, проводя много времени вместе, занимаясь распределением картин по залам и обдумывая, какую подсветку лучше всего подобрать.. Эмили не горела желанием принимать в этом значимое участие, ну а я, напротив, получала от этого неимоверное удовольствие.
— Ты шутишь? – усмехнулась я. – Нет, это выставка Эмили.
— Тогда давай по её окончании устроим твою собственную!
— Ты серьёзно считаешь, что мне есть, что показать людям? – ухмыляясь, переспросила я скорее для формальности.
— Безусловно! – на полном серьёзе ответил он. – Я видел твои работы, они потрясающие! И я говорю тебе это как профессионал! Подумай, ты сможешь на этом неплохо заработать. Я регулярно выставляюсь, и большинство моих работ раскупаются.
— Это, конечно, заманчивое предложение, но я не уверена, что кто-то захочет покупать фотографии посторонних людей или пейзажи. Таких фотографий пруд пруди.
— Не так уж и пруди, — усмехнулся Том. – Большинство твоих работ содержат определённый смысл, они заставляют задуматься о чём-то своём, это можно было обыграть неплохо. Подумай.
— Ладно, я обещаю подумать, — отмахнулась я.
Когда вечером того же дня я рассказала Джейкобу о предложении Тома, он его поддержал, несмотря на то, что ему не нравилось, что я провожу так много времени в его компании.
— Он дело говорит, — ответил Джейкоб. – Тебе стоит прислушаться. Я всегда говорил, что твои работы должны увидеть многие. Белла, только подумай, это ведь должно быть для тебя интересно!
— Ты прав, мне это безумно интересно, но одно дело организовывать выставку чужих работ и совсем другое - выставлять свои. Я всё ещё не настолько уверенная в своих силах.
— Вот заодно и посмотришь, насколько тебе нужно быть уверенной, — спокойно проговорил Блэк, отрезая очередной кусок отбивной и кладя его в рот.
В ту ночь я долго не могла уснуть, обдумывая предложение Тома. Моя жизнь так кардинально поменялась всего за год, что я с трудом поспевала к ней приспособиться. Но мне нравилась такая жизнь, нравилось её суета и движение, и я получала удовольствие от своего занятия, которое утраивалось из-за возможности обращать его в доход. Теперь ещё у меня появилась возможность опробовать свои силы на выставке в Сиэтле и я сомневалась, нужна ли мне эта проверка. Провертевшись всю ночь без сна, я всё-таки приняла решение.
========== Глава 25 часть I ==========
POV Эдвард
Кто бы мог подумать, что моя новая жизнь в Китае будет ещё более сумасшедшей, чем она была в Сиэтле. Я мало что знал о Китае, но мне казалось, что восточные люди относятся к зарабатыванию денег и самому процессу работы намного спокойнее и флегматичнее, чем европейцы или американцы, но я ошибался. Китайцы в большинстве своём были невыносимыми трудоголиками, они готовы были работать по двенадцать часов в сутки, практически не отвлекаясь на еду. Чем дольше я жил в этой прекрасной стране, тем сильнее я проникался уважением к её культуре и менталитету жителей и тем больше влюблялся в неё.